Анатолий Львович медленно откинулся на спинку массивного кожаного кресла. Это кресло было не просто предметом мебели оно было подарком, самым дорогим и самым ожидаемым, который два года назад подала ему единственная дочь, Алёна. Тогда она, с пылающими глазами, доказывала, что эту модель советуют все ведущие ортопеды страны тем, кто часами сидит за рабочим столом. Её забота тронула его до глубины души. Сейчас же даже самая совершенная немецкая эргономика не могла принести ему и крошку облегчения, потому что напротив, свернувшись клубком, сидела её дочь живое отражение его собственной юности: такая же яркая, такая же непреклонная.
Алёна сидела, плотно скрестив руки на груди, будто пытаясь отгородиться от его слов. Её нога стучала нервным, прерывистым ритмом по узору паркетного пола. В эти мгновения она до боли напоминала ему самого себя тот же стальной блеск в взгляде, та же упрямая напряжённость в чертах лица. Воздух в кабинете стал густым и тяжёлым, как будто насыщенным свинцом.
Знаешь, её голос, приглушённо разрезая тишину, твой осудительный взгляд не изменит моего решения. Я не могу одобрить твой выбор. Работать врачом в отдалённом селе это не твой путь.
Ты просто не хочешь меня слышать, выдохнула она, в голосе бринела обида. Мы будто говорим разными языками, мы всегда на разных берегах.
Анатолий провёл грустной рукой по лицу.
Хорошая отсылка к вечному противостоянию! Но если вспомнить классиков, вспомни, как завершил свой путь тот же Базаров трагической инфекцией крови, полученной при рассечении! И после этого ты ещё упрекаешь меня в том, что я не желаю тебе такой судьбы?
Девушка отвернула взгляд к потолку, демонстративно показывая, насколько её аргумент кажется ей непр убедительным.
Анатолий с болью подумал, насколько они схожи не только внешне, но и тем внутренним стержнем, той несокрушимой волей. Ещё в детстве маленькая Ленка, когда ей чегото требовалось, сжимала губы и смотрела сквозь лоб, не собираясь сдаваться.
Он в этом обвинял лишь себя. После того страшного дня, когда они потеряли Ирину, а дочке было лишь пять, он, ослеплённый горем, пытался компенсировать неизмеримую утрату безграничной, всепоглощающей любовью. Он баловал её, но, к счастью, это не сделало её капризной или лёгкомысленной. Она выросла чуткой, умной и невероятно целеустремлённой. Однако её последнее решение отнимало у него покой, отравляло каждый день. Вместо того чтобы возглавить семейный бизнес, она выбрала путь обычного врача.
Их семейное дело, основанное дедом, тоже было связано с медициной они производили высокоточное оборудование для больниц и клиник, а недавно открыли сеть успешных центров эстетической медицины. Но Алёна, произнеся клятву Гиппократа, заявила, что не намерена выравнивать носы и подтягивать лица тем, кто может за это заплатить. Её призвание истинная помощь, то, что она считала важным.
Ты не хочешь видеть очевидное, снова пытался он достучаться. Легко рассуждать о высоком предназначении, когда за твоей спиной жизнь в роскоши, лучшие университеты, безудержность. Профессия врача каторжный труд, которого редко кто по достоинству оценивает.
Ноздри девушки задрожал от возмущения.
Сначала ты делаешь всё, чтобы у меня был выбор, а теперь упрекаешь меня, что он у меня есть? её руки взметнулись в безмолвном вопросе. Я же не собираюсь в отдалённость без связи и цивилизации! Меня направят в обычную районную больницу!
А если эта больница окажется в медвежьем углу, за сотни километров от всего? голос Анатолия стал громче, и он едва сдерживал себя, чтобы не воскликнуть.
Алёна напряжённо вздохнула и медленно осмотрела отцовский кабинет. Её взгляд пробежал по портретам выдающихся личностей, украшавших стены, и на мгновение задержался у чёрнобелого изображения Сергея Брин. Затем она резко повернулась к отцу.
А ты знаешь, какие слова сказал Сергей Брин в тот момент, когда понял, что время для него подходит к концу?
Какие именно? спросил мужчина, устало протирая переносицу.
Он сказал, что с годами приходит простое осознание: часы за тридцать рублей показывают то же время, что и хронометр за двадцать три миллиона. Не важно, на какой машине ты едешь дорога для всех одна. И можно чувствовать себя одиноким и в тесной квартирке, и в роскошном особняке, быстро проскользнула она.
И к чему ты клонит?
К тому, что люди живут везде. И в мегаполисе, и в далёкой деревне. Я хочу быть там, где моя работа способна чтото изменить! в её голосе прозвучали искренние, страстные нотки. Считаешь ли ты, что человек, приехавший в больницу на старенькой машине, не заслуживает качественной помощи?
Я лишь пытаюсь защитить тебя, Леночка! голос Анатолия оборвался. Пусть этой ношей занимаются те, кто не имеет другого выбора! Я воспитал тебя для совсем другой жизни!
Но это моя жизнь, и только я имею право решать, как ею распоряжаться! Алёна резко встала. Я поеду туда, куда меня направят. Это окончательно.
Подняв подбородок, она развернулась и поспешно вышла из кабинета, не оглядываясь. Анатолий безутешно провел взглядом её уход и опустил голову на руки. Дочь упорно отказывалась увидеть очевидное: в этом мире социальный статус, происхождение и связи играют гораздо большую роль, чем ей кажется. Родившись в достатке, она с удивлением стремилась отказаться от всех его привилегий.
Его взгляд упал на фотографию в серебряной раме: маленькая Лена в яркожёлтом платье беззаботно смеялась.
Если бы она пожила хоть немного в настоящей глуши, она бы поняла, насколько ошибается прошептал он.
И в тот миг в голове его вспыхнула новая мысль, как молния. Анатолий схватил телефон и, не раздумывая, набрал номер.
Денис, привет. Как дела?
Потихоньку двигаемся, бодро ответил знакомый. Много чего благодаря твоей поддержке.
Слушай, у меня вопрос. Ты всё ещё влияешь на распределение выпускников медицинского университета? Моя дочь только что получила диплом горит желанием спасать мир.
Без проблем! оживился Денис. Куда думаешь её разместить? В столичную клинику? Или в наш научный центр?
В деревню, твёрдо произнёс Анатолий. Самую отдалённую, какую только найдёшь на карте.
В трубке настала короткая тишина. Затем Денис тихо пробормотал.
Шутить, Толик? Серьёзно, куда отправляем Алёну?
Я сейчас серьёзный как никогда, голос предпринимателя был твёрд. Направь её в деревню.
Так из короткого разговора началась история, которая перевернула судьбы нескольких людей.
Когда Анатолий решил отправить дочь в отдалённое село, он искренне надеялся, что суровые реалии быстро снимут с неё розовые очки. Он был уверен: узнав место будущей работы, она даже не соберёт чемоданы. Но Алёна, желая доказать отцу свою правоту, проявила необычную стойкость. И вот она уже ехала в село Заречное, где её ждала скромная амбулатория.
Дорога к этому забытом уголку заняла почти целый день. Она смотрела в окно, наблюдая, как позади остаются бескрайние поля и темные леса, и мысленно шутила, что из чащи вотвот выскочит медведь подтверждая название села.
Для молодого врача подготовили небольшой, но крепкий кирпичный домик с остроконечной крышей. Плотно рядом стоял другой старый деревянный, с заколотыми в окна досками. Он был настолько запущен и мрачный, что казалось, один сильный порыв ветра может его развалить.
Первые дни Алёна была в восторге. Ей казалось, что здесь, вдали от суеты, даже воздух другой свежий, кристальный, как родниковая вода. Но скоро пришли трудности.
Местные относились к новой врачихе с открытой недоверием. Люди шептались, что, продавая такую машину, можно было бы удержать полурегиона. Никто не понимал, зачем горожанка пришла в их глушь. Они ожидали подстава, проверяли её на прочность.
Но Алёна, собрав всю волю, бросилась в работу. Она внимала каждому, не деля людей на важные и второстепенные. Она одинаково тщательно вытаскивала скальпель из пальца мастера, перевязывала детские коленки и терпеливо выслушивала жалобы пожилых женщин на давление и суставы.
Прошёл месяц и Алёна приняла. Она стала «своей». И тогда началась странная, непонятная проблема.
Алёна перестала спать. По ночам она слышала странные звуки: тихие шаги, протяжный скрежет, зловещее лаяние собаки гдето вдали. Она вставала, ходила по дому с фонариком, но никого не находила. Видя её измождённый вид, постоянная пациентка, баба Глаша, лишь кивала головой.
Доченька, ты о нас заботишься, а сама уже тень тени, бурчала она. Лицо бледное, кровь в нём нет!
Алёна улыбнулась вежливо.
Спасибо, бабушка Глаша. Просто ночью чтото мешает, не могу уснуть. В комнате немного страшно.
Старушка прищурила мудрые глаза.
Ты живёшь рядом с плохим домом, тем, где окна заколочены. Он принадлежал прошлому фельдшеру. Видела, как он к твоему дому приближается? Твой потомок построили. А в старом никто не хотел жить
Что там случилось?
Работал, как все, вздохнула Глаша. Но беда настигла. Жена его в лес за ягодами пошла и не вернулась. Всё село её искало напрасно. Он от горя запил, а потом себя повесил. Когда дом открыли, нашли он её убил в ссоре, а потом не смог жить с этим. Оставил записку. Говорят, душа не нашла покоя, бродит.
Алёна не верила в мистику, но рассказ заставил её охладеть ведь шаги она слышала чётко.
После тяжёлого дня работа выдавила из неё любой страх. Она устало приготовила себе ужин и уже собиралась спать, когда вдруг
За стеной раздался чёткий, долгий скрип.
Она задержала дыхание. Мгновенно поняла: это не её дом тот, соседний. Алёна осторожно отодвинула штору и выглянула.
И чуть не закричала. Между досками на миг промелькнула чьято тень.
Всё стихло. Затем резкий удар, бам! и приглушённый вопль.
Нетнет, я туда ночью точно не пойду прошептала она.
Утром страхи исчезли под солнцем. Собравшись с духом, Алёна пошла к той хижине.
Внутри её встретили тишина и запах плесени. Фонарик высветил старую мебель, перевёрнутую скамью, стол
Казалось, ничего странного. Но дальше она шла, и всё больше замечала ктото здесь бывал. Пыль была разбросана в нескольких местах. На полу обломки, кости, скорлупа А дальше тряпки с коричневыми пятнами, напоминающими кровь.
На сегодня достаточно прошептала она и начала отступать.
И в тот момент снова прозвучал тот же долгий, зловещий скрип.
За ним последовал короткий, прерывистый набор звуков, будто ктото босыми крошечными ножками стремительно пробегал по полу. Лёгкий, осторожный стук, похожий на шаги существа, пытающегося остаться незаметным.
Воображение Алёны мгновенно нарисовало образ призрака бывшего фельдшера, спешащего встретить нежданного гостя. Она резко развернулась, уже собираясь бежать. Но новый, резкий и протяжный скрип над её головой заставил её вздрогнуть и споткнуться.
Нога задела тот же перевёрнутый стул, она потеряла равновесие, тяжело упала на холодный деревянный пол. Смартфон со включённым фонариком выскользнул из пальцев, громко ударился о доску, экран погас, а сам аппарат скатился в тёмный угол. Алёна тихо завыла и попыталась подняться, но резкая боль в лодыжке заставила её закричать. Она потянула бинты. От боли, страха и полной беспомощности к её глазам прибежали слёзы. Стыдно и нелепо: она вошла в чужую халупу, травмировалась и, скорее всего, разбила телефон.
Вам помочь? прозвучало тихо, почти шепотом.
Алёна замерла. Сердце сначала сжалось, а затем с бешеной силой подпрыгнуло к горлу. Она всматривалась в темноту, а, не имея сил встать, начала ползти спиной вперёд к воображаемому выходу.
Кто здесь? прошептала, голос дрожал.
И в тот же миг, когда она уже ожидала худшего, в тонкий луч света, просачивавшийся сквозь щели в досках, вышел ребёнок.
Господи! воскликнула она. Ты же мальчишка!
Перед ней стоял худой мальчишка лет восьмидесяти, в старой, порванной и грязной одежде, с бледными, почти светлокарими глазами, покрытыми паутиной, словно только что выбрался из укрытия. Волосы были спутаны и покрыты паутиной, как будто только что выбОн взял мальчика за руку, отнял его от мрачных стен и привёл к светлой поляне, где их ждал ароматный хлеб, согретый солнцем, обещая новую жизнь в сердце деревни.
