Утро у Надежды Сергеевны всегда начиналось одинаково, как будто время шло по кругу. На плите закипал пузатый чайник с отбитыми боками, две ложки чая ложились в фарфоровый заварник тот самый, который достался ей еще от матери, с выцветшим синеватым орнаментом. Надежда Сергеевна любила этот чайник казалось, с ним в доме теплее. Пока вода грелась, она включала радио на кухне, ловила знакомые интонации ведущих в утренних новостях. Их голоса ей были почти родными.
Часы на стене, с облупившимися желтыми стрелками, надежно отсчитывали минуты, но вот звонок домашнего телефона под ними почти не тревожил ухо. Раньше, бывало, каждый вечер трррр, звонят подружки: кто сериал обсудить, кто давление, кто новую пенсию. А сейчас кто разъехался к детям в Ярославль, кто болеет, а кто и совсем уже не трубит… Старенький «Ростелеком» в углу как тяжелый якорь трубка холодная, гладкая, всегда приятно ложилась в ладонь. Надежда Сергеевна иной раз проходя мимо, проводила по ней рукой: жив ли ты еще, мой мостик в мир?
Дети да, у них совсем другой уклад. У каждого свой гаджет, интернет, WhatsApp, какие-то мессенджеры. Только сами между собой и общаются, все в экраны уткнулись. Сын Иван, если приедет, может в разгар разговора вдруг совсем замолчать, глаза в телефон, «погоди, мам, один момент» и пальцем по стеклу, будто что-то магическое делает. Внучка Полина длинная, худенькая, с большими глазами телефон из рук не выпускает: игры, музыка, картинки друзей. Все живут в своих устройствах.
А у нее на полке в прихожей всегда лежал кнопочный старичок «Nokia», кажется, назывался, сын купил, когда ее первый раз с гипертонией в «скорую» забрали.
Мама, чтобы мы могли тебе дозвониться в любой момент, строго сказал тогда Иван.
Телефон жил в тряпичном чехле, постоянно разряжался, падал среди платков, чеков и очков в сумке. Звонил редко, а если вдруг звонок Надежда Сергеевна суетилась, длинно и неловко нажимала кнопки, пока не напортит что-нибудь, а после долго ругалась на себя, что опять не успела.
В тот день ей стукнуло семьдесят пять. В голове эта цифра не укладывалась по ощущениям было лет шестьдесят, а может, и меньше. Но паспорт своего не обманешь. Все шло заведеным порядком: чай, радио, разминка для суставов ей еще участковая по местной поликлинике показала, с утра салат достала из холодильника, а на стол исподволь поставила пирог, что накануне испекла. Дети звонились обещали приехать к двум.
Раньше про день рождения договаривались по телефону: звонки, поздравления, смех сквозь трубки. Теперь у них будто бы обсуждают в каком-то «чате». Еще в прошлый раз сын сказал ей:
Мы с Олей все семейные вопросы в чате пишем, ты не расстраивайся, я тебе как-нибудь покажу.
Так и не показал. Для нее слово «чат» как из чужой жизни: будто разговоры идут в невидимых окнах, а сами люди только буквы на экране.
Ровно к двум примчались: первым вбежал внук Лёша с огромным рюкзаком, следом по-кошачьи проскользнула Полина, а за ними сын с невесткой Олей, руки полные торб с подарками. В квартире моментально стало жарко от запаха выпечки, мокрого снега с обуви, духов невестки и еще какого-то особого, нового аромата городской суеты.
Мама, с днем рождения! Иван обнял ее крепко, но по-деловому, будто опять спешил.
Подарки сложили горкой, цветы расставили в хрустальную вазу, Полина тотчас попросила пароль от Wi-Fi. Сын, морщась, полез за листком бумажки, спутанно диктовал непонятные сочетания букв. У нее в голове даже зазвонило.
Бабушка, а почему тебя у нас в чате нет? поинтересовался внезапно Лёша, запрыгивая на табурет.
Зачем мне тот чат, отмахнулась она и протянула внуку кусочек пирога. Мне и обычного телефона хватает.
Мама, тихо вставила Оля, мы, собственно, потому и она поменялась с мужем быстрым взглядом. У нас для тебя особенный подарок.
Иван торжественно вынул из сумки белую коробочку с блестками и строгим узором. В груди у Надежды Сергеевны сжалось она уже предугадала суть.
Вот! произнес он почти официально. Смартфон. С интернетом, камерой, как положено. Теперь у тебя будет всё, что надо!
Да зачем мне? спросила она, стараясь говорить спокойно.
Мама, мы сможем и тебя в чат пригласить, и фото тебе отправлять, и врачей теперь через интернет записывать. Ты же жалуешься на очереди, а тут все бумаги через «Госуслуги». Для себя, для нас спокойнее будет: и позвонить, и написать легко.
Сын улыбнулся. Она смотрела мимо. «Зеленую трубку вспомнить» значит, уже неспособна ни на что простое?
Ну, раз вы так хотите, вздохнула она и глянула на коробочку.
Открывали всем семейством, будто воспроизводили праздничное утро лет сорок назад, только теперь она была не хозяйка, а ученица на экзамене. Вынули сдержанный черный прямоугольник ни кнопки, ни привычного переключателя. Холодный, гладкий. В голове шумело.
Тут всё на касание, объяснял Лёша. Вот пальцем и экран загорается. Не бойся, всё покажем.
Только ничего не трогай пока, хорошо, добавила Полина мягко.
Эти слова больно кольнули. Странно было слышать: «Не трогай, чтобы не сломать» как малышке с важной игрушкой.
После обеда, когда стол завалили тарелками, а за окнами снежило по-весеннему, семья перебралась в зал. Иван сел рядом, положил смартфон ей на колени.
Вот кнопка включения, держишь чуть дольше, показывал сын. Появилась картинка-заставка, дальше пальцем проводишь разблокируешь.
Все объяснения сливались в один неразборчивый поток заставки, блокировки, уведомления, приложения
Давай помедленнее, робко попросила Надежда Сергеевна. Я и так путаюсь.
Мам, ну ты же не ребенок, отмахнулся Иван. Всё быстро запомнишь.
Она слушала, кивала, а сердце сопротивлялось. Зналось: если ошибется спросят, если включит не то починят, а вот сама… Слишком всё чужое.
К вечеру пересохли остатки салата, коробка от смартфона осталась на столе. Внуки быстро настроили контакты детей, соседку Валентину Петровну, семейного врача прибавили. Чат создали, буквы увеличили.
Вот посмотри, мама, говорил Иван. Здесь вся семья теперь вместе, все новости. Просто пиши мы прочтем.
Он отпечатал пару слов, сверху появились ответные сообщения. Оля: «Ура! Теперь всё сразу будем обсуждать!» Полина прислала разноцветных кружков-смайлов.
А мне как? осторожно спросила она.
Вот сюда нажимай, объяснил Иван, пиши. Или, если трудно, скажи голосом, микрофон зажми.
Попробовала, получилось «срасибо» вместо «спасибо». Все засмеялись. Она чувствовала растерянность и неловкость. Вроде бы пустяк а будто провалила какой-то важный зачет.
Когда все разъехались, дом стал тихим. Остался недоеденый пирог, цветы в вазе и белая коробка от смартфона. Новый телефон лежал экраном вниз. Она осторожно перевернула, включила: на заставке семейное фото прошлого Нового года: Иван, Оля, Лёша и Полина, и она среди них, в темно-синем платье, с поднятой бровью, будто уже тогда не была уверена, свое ли место занимает в этом ряду.
Провела пальцем, как учили: значки, картинки голову закружило. Она вспомнила: «Не трогай лишнего!» А если не поймешь, что лишнее?..
Смартфон лег обратно на стол, а она отправилась мыть посуду. Пусть телефон привыкает к квартире.
На следующий день проснулась рано, первым делом взглянула на новый гаджет. Было страшно, но и любопытно. Все-таки вещь не живое, с любой разберешься. Вспомнила, как боялась микроволновки а теперь ничего, даже не замечаешь.
Сделала себе крепкий чай с кусочком сахара, вернулась за стол, потянула телефон к себе. Включила. С экрана опять смотрела семья в праздничных колпаках. Провела пальцем: поискала зелёную трубку знакомо! Позвонила сыну. Телефон вздрогнул, послышалось гудение.
Алло, мам? Всё в порядке? услышала она удивленный голос Ивана.
Всё хорошо, ответила Надежда Сергеевна и сама удивилась тому, как внутри разлилось теплое удовольствие. Просто проверяю.
Я ж говорил, смеялся он. Молодец! Но по WhatsApp звони так дешевле.
А это как? растерялась она.
Потом покажу, я на работе.
Отключилась. Сердце билось часто, но ей казалось она что-то преодолела. Сама.
Вскоре телефон пискнул: пришло первое сообщение в семейный чат. «Полина: Бабушка, как ты?» Кружок для текста пульсировал, приглашая ввести ответ.
Сначала боялась, ошиблась и написала неуклюже: «Всегорошо. Чай пью». Не стала стирать главное ведь, что получилось. Через минуту ответ: «Класс! Ты сама написала?». И сердечко.
Она улыбнулась в одиночестве: вот ведь, смогла.
К вечеру к ней зашла Валентина Петровна с вареньем.
Видела, тебе молодежь этот, как его, смартфон подарила, приговаривала, снимая фетровый берет.
Да, смартфон, сказала Надежда Сергеевна, с легкой гордостью не по возрасту.
Не укусил? шутливо спросила соседка.
Пока только пищит и моргает, вздохнула Надежда Сергеевна. Всё иначе, кнопок нет.
Мой внучок тоже уговаривает, поделилась Петровна. «Без этого сейчас никуда», говорит. А у меня руки дрожат, да что там разбираться.
«Поздно», подумала Надежда Сергеевна. Это слово больно резануло по душе. Еще недавно и ей казалось, что поздно, а теперь вот…
Прошло несколько дней, с утра позвонил сын:
Мама, тебя записал к врачу через интернет, сообщил.
Ох, а как это?
Через «Госуслуги», отвечал Иван. Там всё быстро. Если хочешь, сама тоже сможешь логин и пароль я тебе на бумажке оставил в ящике под телефоном.
В ящике лежал аккуратно сложенный листок с цифрами и буквами. Надежда Сергеевна смотрела на него, будто на рецепт лекарства.
В один холодный день решилась, открыла браузер, медленно набирала адрес, ругалась: всё время что-то сбивалось, буквы, точки, «ошибка». Наконец сайт открылся голубые полоски, непонятные окна.
Введите логин пароль сама себе читала.
Пальцы скользили, клавиши исчезали, глаза болели. Один раз не туда нажала всё сбросилось. Выругалась, удивившись на себя.
В конце концов позвонила сыну:
У меня ничего не выходит, жаловалась. Ваши пароли сущая морока!
Мам, я приеду вечером, покажу, успокаивал Иван.
Ты всегда приезжаешь, показываешь, а потом я опять одна
Тишина на том конце, потом лишь:
Я понял. Привет тебе от Оли, я с Лёшей загляну он лучше объясняет.
Когда Лёша зашел вечером, сел рядом, посмотрел на бабушку по-взрослому.
Ты не бойся, бабуля, тут ничего не сломаешь, устроился он. Ну, максимум случайно выйдешь, тогда войдем заново, дело-то житейское.
Он объяснял, где меню, как сменить язык, куда жать, чтоб попасть к врачу, найти запись.
Смотри, если не сможешь вот тут отменить легко.
А если вдруг отменю случайно?
Ничего страшного перепишемся.
Казалось, для него всё просто, а для неё целая наука.
После его ухода она еще долго поглаживала телефон: маленькое окошечко, в котором вся жизнь теперь. Ошибка соединения, подтверждение пароля, новое слово новый страх.
Через неделю случилась оказия: проснулась с тяжелой головой, давление гуляло. Решила проверить, на когда запись к врачу а её фамилии нет. Сердце екнуло: не туда нажала? Неужели, пока тренировалась, всё отменила?
Хотелось сразу позвонить сыну, попросить помощи. Но в ушах звучал его голос: «Мам, я на работе, потом…» Стало стыдно, словно она мешает.
Посидела, подышала, улыбнулась себе: хватит бояться. Открыла снова сайт, войти получилось: к врачу пусто. Вдохнула и сама заново записалась. Только на три дня позже, но получилось, сама, без помощи.
Осторожно открыла мессенджер, нашла чат с врачом, послала аудиосообщение: «Это Надежда Сергеевна, у меня давление, записалась через сайт, если можно посмотрите». Через минуту пришел ответ: «Вижу вас в системе. Если станет хуже звоните!» Такие простые слова а будто гора с плеч.
Вечером написала в семейный чат: «Сама записалась к врачу через интернет». Ошиблась ну и пусть.
Первая ответила Полина: «Бабушка, ты молодец!». Потом Оля: «Гордимся, мама!». Иван: «Я же говорил у тебя получится!»
Она сидела в кресле у окна, читала эти строчки, и вдруг стала чуть выше ростом. Да, пока она не понимала половину этих шуток, не ставила смайлики, как внуки, но теперь между нею и детьми, и внуками есть живой, теплый мост.
После врача решила попробовать еще что-то новое. Полина рассказывала, что в её классе все обмениваются фотографиями еды, котов, уроков. По-своему штука странная, но иногда Надежде Сергеевне хотелось тоже поделиться. Вот сегодня солнечно на подоконнике зеленеет рассада помидоров. Открыла камеру, сфотографировала: ростки в баночках маленькие, упрямые. Как она с этим телефоном.
Отправила фото в чат: «У меня помидоры растут». Ответы пришли сразу: Полина снимок своей комнаты и подпись «Готовимся к ЕГЭ», Оля тарелка с салатом, Иван селфи из офиса: «У мамы помидоры, у сына отчёты».
Она смеялась, смотря на фотографии, и уютно становилось на душе: никто не рядом, а будто все за одним столом.
Иногда, конечно, происходили смешные казусы: отправишь аудиосообщение в общий чат, где бурчишь что-то про новости… Внуки хохочут, Иван пишет: «Мама, у тебя теперь авторская колонка». Смущалась сначала, потом стала легче относиться. Пусть смеются зато живой голос.
Путала часто личные сообщения и общие, спрашивала в чате у всех: «Как удалить фото?» Лёша сразу присылал инструкции, Полина признавалась, мол, «я тоже не знаю», а Оля веселую картинку «Мама, ты прогресс».
Со временем стала бояться меньше. Узнала, как расписание автобусов смотреть, как погоду узнавать, нашла рецепт пирога, почти такой, как пекла её бабушка. Конспект аккуратно переписала, фотографии отправила семье.
Замечала, что все реже трогает стационарный телефон. Он теперь был просто памятью, а невидимый интернет-шнур стал новым, собственным окном в мир.
Однажды вечером, когда город окутал легкий снег, она устроилась у окна с телефоном и пролистывала семейный чат. Там фотографии сына с работы, посмеявшаяся Полина с подругами, Лёша шутит «мемами», Оля обсуждает покупки, а между ними её робкие фото помидоров, пирога, голосовые ободряющие советы.
И вдруг поняла: она больше не за стеклом, не чужая. Или, по крайней мере, не совсем чужая. Её читают, ждут ответа, обсуждают вместе с ней. Маленький значок замигал: «Полина: Бабушка, можно тебе завтра позвонить, пожаловаться на экзамен?»
Она медленно, стараясь не ошибиться, набрала: «Звони, я всегда готова слушать». И отправила.
Положила смартфон рядом с чашкой чая. Тишина в квартире уже не казалась пустой где-то там, за шумными дорогами, за тёплыми окнами, её ждали звонки, сообщения, ответы. Она не стала «движухой» молодежи, но у неё появился свой остров, свой голос в новой жизни.
Поставила чашку в раковину, погасила свет, еще раз повернулась к столу, на котором спокойно лежал телефон. Знала: если понадобится, сможет коснуться пальцем экрана и дотянуться до своих. Этого теперь вполне достаточно.
