Недавно я пришла в гости к своей невестке, а в доме убиралась чужая женщина — оказалось, у них теперь домработница! Я всегда говорила сыну, что достаток его будущей жены нам не важен, поэтому он счастливо женился на Марии, которая жила бедно и не была избалована судьбой. После свадьбы дети переехали в дом, который мы им купили и отремонтировали, мы с мужем стараемся помогать им продуктами и деньгами. Мария родила внука и сейчас не работает, сын зарабатывает мало, поэтому я была в шоке, когда увидела у них в доме наёмную уборщицу. Оказывается, Мария стала блогером в декрете и хорошо зарабатывает, поэтому ей нужна помощница. Но я не понимаю — что за профессия такая, блогер, и откуда у них деньги? Я выгнала уборщицу: раз это наш дом и наши вложения, никто чужой не должен тут хозяйничать! Муж говорит, что не надо вмешиваться, молодые разберутся сами. А вот я уверена, что права! Как вы думаете, кто прав в такой ситуации?

Без рубрики

Автор Perfect WorldВремя чтения 3 мин.Просмотры 7Опубликовано 30.12.2025

Было это уже давно, вспоминаю я, как однажды пришла в гости к своей невестке. Захожу, а там в доме суетится незнакомая женщина прибирает, полы моет.

Всегда своему сыну говорила: нам с отцом всё равно, из какой семьи будет его будущая жена, важно лишь, чтобы была хорошей хозяйкой. Потому он и женился на Марии у неё никогда особых денег не водилось, жизнью она не избалована.

После свадьбы ребята переехали в тот дом на окраине Ярославля, что мы с мужем для них купили. Всё отремонтировали, подремонтировали, по мере возможности помогаем: едой снабжаем, деньгами поддерживаем иногда. Невестка моя, Мария, родила нам внука и сейчас не работает дома сидит. Сын, Павел, устроился на работу, но зарплата у него совсем небольшая, да и работа у него не самая престижная, мягко говоря.

Можете себе представить, что я почувствовала, когда зашла в их дом и увидела постороннюю тётку с ведром и тряпкой? Оказалось, Мария наняла домработницу, но сама при этом по дому толком ничего не делает. На какие, спрашивается, шиши?! Где совесть её?

Разогнала я ту женщину не место тут чужим! Всё это ведь мой дом, моими рублями оплаченный! Откуда у Паши и Марии деньги на такие услуги? Решила подождать невестку она гуляла с внуком во дворе. Как пришли я не стала ждать и сразу заговорила. Мария мне отвечает:

Мама, я пока в декрете стала заниматься блогом в интернете. Сейчас получаю хорошие деньги, и мне действительно нужна помощь по дому, чтобы оставалось время на работу.

Я про себя диву даюсь: что за работа блогер? Можно на этом вообще заработать? Не хочу, чтобы по моему дому кто попало ходил.

Если у тебя такие деньги, так ты мне плати я буду тебе убирать, заявила я прямо в лоб. Нечего чужим тут делать.

Она только что-то себе под нос пробормотала, да пошла внука кормить. Я стала ждать сына, хотела ему всё рассказать, объяснить, как это неправильно. Пришёл Павел, выслушал и говорит:

Мама, я всё про домработницу знаю. Маша действительно много работает, у неё получается, да и мне после работы хочется быть с сыном, а не с тряпкой по дому бегать. Всё нормально.

Я не понимаю нынешнюю молодёжь, на что они вообще живут, кто их учит тратят как хотят. Пришла к мужу жаловаться, а он мне:

Ты не вмешивайся, пусть сами разбираются! Взрослые люди, сами разберутся, что им надо.

Давно меня так не злили. Я до сих пор уверена: права я была и есть! А как вы считаете?

Tu es mon miracle. Lorsque Jeanne marchait, perdue sur le chemin, une seule pensée résonnait dans sa tête : « Dommage, trop tard… on ne peut rien faire… rien… je ne peux rien dire, mais il faudrait mettre de l’ordre dans tes affaires… des antidouleurs… dommage… seul un miracle… » Les mots du médecin avaient frappé Jeanne comme un éclair dans un ciel serein, un diagnostic soudain, brutal, implacable. On l’appelle pourtant « le tueur silencieux ». Ce « prédateur discret » s’était faufilé sans bruit. Peut-être cette année-là, quand Jeanne n’a pas été admise en fac de médecine, et que son rêve a éclaté comme une bulle de savon. Ou peut-être ce soir où sa mère, glissant dans la cour, était restée trois heures sur le sol gelé avant de s’éteindre quelques jours plus tard sans reprendre connaissance. Ou peut-être… ou peut-être… Des « peut-être », Jeanne en avait trop. Impossible de savoir ce qui avait vraiment tout déclenché. – « Mettez de l’ordre dans vos affaires », tournait en boucle dans sa tête. – Bah, mais quelles affaires ? Pas d’enfants, pas de fortune, je ne dois rien à personne. Juste attendre, attendre… juste un miracle… Sans s’en rendre compte, Jeanne essuyait d’un geste machinal les larmes qui coulaient sur ses joues. Elle avait déjà quitté les grilles de l’hôpital, traversé la longue allée où l’ombre épaisse des platanes géants offrait un peu de répit. Elle approchait de la rue, les voitures fusaient sur la chaussée, tous semblaient pressés. – Ils sont pressés de vivre, tous… et moi… – soupira Jeanne avec tristesse. Soudain, la fatigue l’envahit, son cœur s’emballa, elle dut s’arrêter et s’appuya au tronc d’un arbre imposant. Une, deux, trois minutes plus tard, ses battements redevinrent normaux. Un taxi était là, prêt à la ramener chez elle. Là-bas, les murs, les souvenirs, les photos. En face de son immeuble commençait la forêt. Les promoteurs n’avaient pas encore tout défiguré, l’ancien quartier respirait – bouleaux, sapins, pins. Herbes, arbustes, champignons. Jeanne adorait s’y promener, la forêt lui donnait des forces, lui offrait ses brumes, le chant des oiseaux, la danse légère des araignées sur la rosée. Ce jour-là, elle s’y aventura. Equipée d’un imperméable, sous un ciel menaçant et la pluie fine, Jeanne fut accueillie par le silence de la forêt. La nature semblait retenir son souffle avant l’orage, pas même un moucheron ne la dérangea. Elle marcha, tourna, encore, encore. Soudain, elle se retrouva loin du chemin, prise d’un malaise, un poids dans l’âme. Elle s’arrêta, écouta les bruits du monde, écouta son propre trouble. Quelque chose l’inquiétait. Son regard scruta les alentours, cherchant l’origine de son malaise. Plus loin, à quelques mètres du sentier, elle aperçut une forme qui sembla bouger. Un gémissement ? Un souffle ? D’un bond, Jeanne s’en approcha. – C’est quoi ? Oh… un chien… – s’écria-t-elle. Sous l’arbre gisait la chienne, sale, épuisée, attachée au tronc. Arrachant la corde avec des doigts tremblants, Jeanne libéra l’animal puis découvrit, bouleversée, une énorme tumeur au bas-ventre du chien. Elle s’effondra contre le tronc, les larmes coulant, traçant sur sa peau des traces noires de boue. Quand elle retrouva son calme, Jeanne s’accroupit, tenta de réconforter la chienne, mais celle-ci n’avait plus la force d’ouvrir les yeux. Utilisant son imperméable et son sweat, Jeanne improvisa une couverture pour transporter la chienne, frêle et légère, jusqu’en ville en courant. Les vétérinaires, étonnés, ne posèrent pas de questions : « Faites tous les examens, échographies, radios – je veux l’aider », supplia Jeanne avant de s’évanouir. La chienne resta en clinique ; Jeanne rentra chez elle. Le lendemain, elle était déjà devant la porte. Le chirurgien la reçut : — Pas de conclusion hâtive, on attend les examens, deux trois jours encore. Mais, au fait, savez-vous que cette chienne a un pedigree et un tatouage ? On a trouvé ses anciens propriétaires… — Il lui tendit un papier, avec son propre numéro. — J’appellerai dès qu’on en saura plus. Alors Jeanne veilla la chienne durant les perfusions, la caressa, lui murmurant des paroles tendres à l’oreille. Mais la chienne était indifférente. – Elle ne veut plus vivre, murmura l’infirmière. On a appelé ses propriétaires, ils ont nié son existence. La trahison, voilà… Finalement, le verdict tomba : situation désespérée, l’animal n’y croit plus, il ne mange plus, il ne veut plus rien. Si seulement elle pouvait croire à l’amour, avoir l’envie de vivre, alors… peut-être… un miracle… – Essayons ! – s’écria Jeanne, attrapant la main du vétérinaire. – Et si le miracle avait lieu ? Tous les jours, Jeanne veillait la chienne, la cajolait, la consolait : — Si tu meurs, je meurs, chuchota-t-elle. L’infirmière détourna les yeux, émue, voyant Jeanne avalée par le chagrin. Soudain, la langue de la chienne effleura faiblement la main de Jeanne. Jeanne approcha une gamelle d’eau… L’opération dura trois interminables heures. Le vétérinaire sortit épuisé : — Tout s’est bien passé, mais aucune garantie. La chienne est sous anesthésie. Il faudrait que vous soyez là à son réveil, peut-être que le miracle a eu lieu aujourd’hui… La convalescence de Marvel – c’est ainsi que Jeanne appela la chienne – fut difficile. Fièvre, médicaments, nuits blanches, injections répétées. *** Quatre mois ont passé. L’automne s’installe. Jeanne et Marvel retrouvent goût à leurs balades en forêt. Marvel comprend qu’on ne l’abandonnera plus et s’attache à Jeanne. Mais Jeanne, elle, s’inquiète pour l’avenir de la chienne si sa propre maladie fait son œuvre… Elle commence à chercher une famille d’adoption. Rendez-vous est pris. Avant cela, une visite à l’hôpital pour connaître le verdict de ses propres analyses. — Demain, je saurai la vérité… Il faut que Marvel s’habitue à d’autres mains. Mon Dieu, j’ai si peur… Après une nuit blanche, Jeanne ne pense qu’à la chienne. L’infirmière l’appelle dans le bureau du chef de service. — Vos résultats me surprennent, dit l’oncologue d’une voix douce. Il se passe parfois des choses rares – vous êtes en rémission. Il faudra nous revoir, bien sûr… mais je pense que vous allez vite reprendre pied. C’est, voyez-vous, un miracle ! À la maison, Marvel l’accueille joyeusement, la fêtant, s’inquiétant, se réjouissant. Jeanne s’assied par terre, embrasse la douce tête de la chienne. — Marvel ! Tu es un miracle ! Tu es mon Miracle ! — Elles restent là, dans les bras l’une de l’autre, longtemps. Y a-t-il plus grand bonheur que de comprendre que l’Univers nous offre du temps, et que nous, nous pouvons nous offrir l’amour ?

«Ты здесь никто, и твой ребенок тоже!» — бросила мне золовка. Мария вышла замуж совсем юной — отец подобрал ей мужа ровно в день её 18-летия. Семья у нас зажиточная — что ещё нужно для счастья? Свадьба гуляла на всю деревню, только сами молодожёны чувствовали себя чужими в этом празднике. Мария полюбила жениха, хотя толком его и не знала. Сестре повезло меньше — она оказалась замужем за сорокалетним мужчиной из соседнего села. Все думали, что она так и останется в девках, но отец нашёл ей «партию» и пообещал приданое. Молодые поселились в доме у Эдуарда. Места немного, но всё по порядку: глава семьи пообещал, что как только появятся внуки — пристроят новые комнаты. Свекровь не докучала снохе и помогала ей привыкнуть к роли молодой жены, а вот золовка сразу стала враждебна. Анна была старше, но жила вместе с родителями. Отец удачно выдал её замуж, но спустя год зять вернул её обратно с её вещами. Злой была эта женщина. Дом ей был неинтересен, к семье она не лежала душой — вот и осталась одна. По старому обычаю в доме жены становились полноправными хозяйками только после рождения первенца-мальчика. Пока ребёнка не было, новобрачная должна была сидеть тихо, не перечить и слушаться старших. Поэтому каждая женщина стремилась побыстрее забеременеть. Мария тоже выбрала эту тактику. До самой беременности Анна заставляла её выполнять самую грязную и тяжёлую работу по дому. Хотя рабочие в хозяйстве были — смысла в этом не было. Просто золовке нравилось унижать молодую невестку. Когда Эдуард узнал, что станет отцом, радости не было предела. Свёкры тоже были горды снохой, тут же купили стройматериалы для новой пристройки. Только Анна злилась — понимала, что навсегда так и останется жить с родителями. Никто не женится, никто не построит ей дом… Прошло полгода. Марию разбудил громкий стук: это была Анна. — Почему ты легла? Всё по дому сделала? — В доме — да, а на улицу муж меня не пускает. — Просто лентяйка ты! — Чего ты хочешь? — Это ты со мной так разговариваешь? Думаешь, теперь будешь мной командовать? Напоминаю — пока не родишь — здесь тебе слова не давали! — Я и не думала… — Ты здесь никто, и твой ребёнок тоже! Поняла? Анна вела себя как настоящая истеричка — швырялась вещами, кричала… Свёкор вошёл и увёл взбешённую дочь. Мария гладит живот — всё будет хорошо. Всё обязательно будет хорошо…