Ну, Алёнка, ты же сама видишь: возраст не тот уже, важно разлёгся на стуле Виталий, играя зубочисткой между пальцами. Мы с Мариной решили съехаться. Хватит по углам шкериться взрослые люди, всё-таки. Тем более у вас трёшка, места хоть отбавляй. А дальняя комната всё равно простаивает ты в ней разве что чертишь иногда. Её бы нам.
Алена, увлечённая сушкой тарелок, будто окаменела. Булькающий рассольник наполнял кухню уютом, за окном барабанил апрельский дождик, а тут, прямо за столом, творилась какая-то бессмыслица. Алена уставилась на мужа. Игорь, не смотря на брата, с преувеличенным интересом размешивал ложкой в тарелке гречку. На лице у него соседствовали виноватость и решимость.
Виталий, Алена держалась ровно, хотя внутри всё уже клокотало, ты у нас живёшь четвёртый месяц. Мы договаривались на две недели, пока ты ищешь работу и квартиру. Работы ты не нашёл, а теперь ещё и девушку подселить хочешь?
Не нагнетай, дёрнулся Виталий, как будто у него ломота в зубах. В поиске я. Не собираюсь же я на стройке надрываться у меня натура тонкая, артистическая. А Марина, она вообще девушке непросто с матерью разругалась, куда ей идти? На вокзал?
Виталий, прости, это не наш вопрос, холодно произнесла Алена, повесив полотенце на крючок. У нас свои правила. Мне для работы кабинет нужен, там у меня чертежи, компьютер, заказные документы.
Да ладно тебе, Ален, наконец вклинился Игорь, взгляд всё так же опущен. Места и правда много Перенеси комп к нам в спальню временно. Ребята тут перекантуются месяцок, на ноги встанут и всё. Всё-таки брат же, не на улицу его, действительно
Алена посмотрела на мужа долго и жёстко. Он знал: эта квартира далась ей не просто так пятилетняя ипотека, две работы, ночные подработки, никаких отпусков. К моменту их свадьбы Алена сама доплатила за каждый сантиметр. Игорь вошёл уже на готовое, приволок лишь коробку книг и рюкзак удочек. Теперь распоряжался чужой площадью с удивительной лёгкостью.
Игорь, выйдем? резко выдохнула она.
В спальне, прикрыв дверь, Алена повернулась к мужу:
Ты вообще соображаешь? Какой месяцок? Он и один живёт на всём готовом, в семью не вкладывается, в холодильнике продукты исчезают будто мышь завелась А теперь ещё и Марина? Я её ни разу даже не видела!
Ален, ну не кипятись попытался обнять он, но она только отстранилась. Виталию сейчас тяжело, Марина девочка хорошая, скромная Да они и сидеть будут в своей комнате. Маму тоже пожалей: ей ещё хуже станет, если узнает, что брата приютили бы
Приём с упоминанием Любови Николаевны, свекрови у мужа был железный. Алена всегда старалась держать худой мир с его матерью, он этим пользовался не раз.
Хорошо, резко кивнула она, понимая, что ошибается. Месяц. Но чтоб без музыки, гостей, бардака. Мой стол не трогать, пусть на диване ночуют.
Игорь облегчённо закивал и выскочил в коридор. Алена долго смотрела на своё отражение: усталые глаза, морщинка между бровей… Почему ей всегда так непросто сказать категоричное «нет»?
Марина появилась вечером. На пороге стояла девушка с неестественно синими волосами, пирсингом под губой и двумя чемоданами на колёсах. Вошла в квартиру, будто великое одолжение делает.
Здрасьте, проворчала она, не доставая наушников, и, не разувшись, покатила чемоданы прямо по свежему ламинату в сторону кабинета. Ой, тесновато что-то тут у вас. Виталий, вроде ж говорил: комната просторная.
Алена замерла, с любезной улыбкой, которую весь день оттачивала. Но улыбка мигом стерлась.
Здравствуйте, Марина. У нас разуваются при входе и колёса у чемодана грязные.
Марина оценивающе смерила хозяйку взглядом и только хмыкнула.
Потом вытру, чего там, господи. Виталий, тяни второй баул.
Так началась новая эра в их квартире. «Потом» не наступило ни на следующее утро, ни через день грязь стёрла сама Алена.
Первые три дня было терпимо (ну если не считать, что Марина в ванне проводила по два часа, да и шампунь закончила за раз). Настоящий сабантуй вспыхнул в субботу.
Алена, стараясь выспаться после недели работы, была разбужена громким хохотом и запахом гари. Вышла на кухню…
Картина хоть в музей отдавай. Гора посуды в раковине, пятна на столе, банки консервов, крошки хлеба на полу. Марина в Игоревой футболке, которая как ночнушка широкая. Скребла вилкой любимую сковороду Алены.
Что тут происходит? голос сорвался.
О, хозяйка объявилась! радостно орёт Виталий. Мы тут романтик устроить хотели блинчиков жарим. Но тесто что-то неподходящее
Алена кинулась к плите, выхватила сковороду: дно уже всё в царапинах.
Ты чем делаешь?! Кто разрешил? Это тефлон, нельзя вилкой!
Ой, да ладно тебе, тут же надулось существо в синих волосах. Подумаешь, сковорода, а то не купишь новую! Тебе ж небось не жалко?
Прошу не называть меня «тебе», отчеканила Алена сквозь зубы. И быстро тут всё убрали!
Ну и злюка, буркнула гостья. Пошли, Виталий! У меня аппетит исчез от такой энергетики.
Оставили Алену в разгроме. Игорь высунулся из туалета.
Алёна, это в последний раз, хрипло бросила она, даже не оборачиваясь, драя стол. Если ещё хоть раз хамства или что-то сломают пусть на улицу выходят!
Ну что ты, она молодая, глупая Я поговорю, честно! Сковородку куплю ещё
Не в сковороде дело, уже спокойным и страшным голосом оборвала супруга. Дело в уважении. Это не коммуналка и не гостинка, а мой дом!
Неделя тянулась нескончаемо. Алена специально задерживалась на работе, чтобы не попадаться на глаза гостям. Каждый вечер сюрпризы: то гуляш исчез, то полотенца валяются, то музыка долбит ночью.
Виталий вел себя будто хозяин особняка: целыми днями на диване с джойстиком, рассуждает о «стартапах», подключил приставку к телевизору. Марина не работала и не училась болтала с подругами, лезла в интернет.
Апогей настал в четверг: Алене нужно было уехать в Ярославль командировка на денёк. Вернувшись ночью, она сразу остолбенела: в прихожей стояли коробки с её книжками и папками, сверху наброшен монитор.
Алена заскочила к кабинету. За дверью не узнала своей комнаты. Стол вытащили на балкон, вместо него чёрный комод, на стенах плакаты, на полу матрас. На бывшем диване гора одежды. Посреди бардака Марина красила ногти, Виталий сверлил стену.
Что вы наделали? только шёпот.
Алёна, привет! радостно кричит Виталий. Перестановку устроили, Марина настояла «энергетика не та». Стол пусть на балконе стоит, а тут зона релакса теперь.
Стол на балконе? едва держалась Алена. Влажность! Это же шпон… Монитор на полу!
С ним ничего! отмахнулась Марина, хлопая ногтями. Нам тесно тут было с твоим бардаком.
Где Игорь? Алена вдруг перешла на ледяной тон.
Он за пивом пошёл, мы новоселье обмыть хотели. Присоединишься?
Дверь хлопнула. Вошёл Игорь с пакетами, увидел лицо жены опешил.
Ты знал? спросила Алена.
Алён, ну они сюрприз хотели уют сделать Я подумал стол старый
Старый? она тихо, как приговор, повторила. Ты позволил выкинуть мои вещи?
Не мой-мой, мы же семья, начал Игорь.
Вот именно: семья! А твоя семья теперь брат с девицей, а я тут вроде домработницы и банкомата.
Да кого ты там домработницей назвала?! влетела Марина, уже срываясь на крик. Вообще-то мы тут комфорт наводим, а ты только пилишь всех!
Закрой рот, сказала Алена уже спокойно, с такой ясностью, что стало страшно. У вас двадцать минут.
Чего? не понял Виталий.
Двадцать минут собрать вещи и покинуть мою квартиру. Время пошло.
Шутишь, что ли? Игорь?! Виталий вглядывался не понимая.
Игорь переминался с ноги на ногу.
Алён, давай завтра… Ну куда им сейчас?
Алена взяла телефон и нарочито громко проговорила:
Алло, полиция? Я хочу подать заявление о незаконном проникновении лиц в частную квартиру
Марина вскрикнула:
Ты что, совсем?! Ментов на родню?
Десять минут, бросила Алена, глядя на часы. И хотя на самом деле никто трубку не взял, глаза были настолько решительны, что гости поверили.
Уродка! Ведьма! заорал Виталий. Я к матери всё расскажу! А ты, Игорь, тряпка!
Игорь перевёл взгляд на жену решение было написано на её лице. Виталий понял всё.
Ладно, собираемся, буркнул он. Желание жить в гадюшнике больше не возникнет.
Сумбур, сборы. Марина кидала всё подряд в баулы, уже чуть не стащив чужое.
Фен положи на полку, заметила Алена. И крем мой тоже.
Да не сдался твой крем, жаба! швырнула тюбик Марина.
Пятнадцать минут и вот они на пороге.
Такси не вызову, спокойно сказала Алена, маршрутка рядом, осилите.
Стерва! прокричал Виталий. Прощай навсегда!
Дверь хлопнула. Тишина стала громом.
Алена аккуратно присела на пуфик, руки тряслись. В коридоре нерешительно стоял Игорь, с пивом в авоське.
Ты правду полицию? тихо.
Алена показала чёрный экран телефона.
Нет. Но вызвала бы, если бы не ушли.
Пошла к кабинету. Монитор поцарапан, на стене дырки от полки.
Завтра вернёшь стол на место и сделаешь ремонт. За свои деньги, а не из семьи.
Конечно, Лен прости меня я просто хотел чтобы всем
Всем бывает хорошо только за чей-то счёт. Ты позволил унижать меня в моём доме. Разрешил трогать мои вещи и не встал на мою защиту.
Я виноват я всё понимаю только и мог выговорить он. Я не думал, что
Думать надо было. Ты ведь всегда знал, какой Виталий.
Алена ушла на кухню. Разгром был тем же самым, но теперь просто грязь, не символ захвата.
Тут тоже ты уберёшь! велела в пространство. А я пойду ванну наберу. Хочешь остаться к моему возвращению кухня должна блестеть.
Игорь только кивнул, снял куртку, закатал рукава и принялся драить. Звон посуды наполнил кухню новым, приятным смыслом.
Алена залила ванну пеной (остатки, что не сперла Марина) и наконец расслабилась под тёплой водой. Телефон пиликнул: Любовь Николаевна, конечно, с угрозами и жалобами. Алена не читала, просто заблокировала номер и заодно заблокировала номер Виталия.
«Вот теперь порядок,» подумала она.
Через час кухня сияла. Игорь убрал, занёс стол, монитор цел только корпус чуть поцарапан.
Я всё сделал… будем замки менять? Мало ли, ключи остались.
Алена одобрительно кивнула:
Звони мастеру.
Жизнь начала возвращаться. Осадок, конечно, остался, доверие треснуло, но главное свои границы она отстояла. Поняла: порой лучше быть ведьмой, но остаться собой и защитить стены своего мира.
А Виталий с Мариной, как позже рассказали, через пару недель разошлись Марина нашла себе другого, с жильём получше, а Виталий вернулся к матери с очередными жалобами. Но это уже не её история.
Только встанешь за себя и чужая наглость становится их проблемой, а твой дом снова становится настоящим домом.
Сил хватит у того, кто знает себе цену.
