— Опять за старое, что ли? Я тут хозяин, мне решать, кто жить будет, а кто нет. Гляди, сам отсюда можешь вылететь…
— Ты? ухмыльнулся я. А помнишь, кто тут на самом деле хозяин?
***
Утро, как и все предыдущие, не задалось. Хотя, честно говоря, когда у нас в квартире бывало доброе утро? Солнце, как назло, палило в окно, но погоды в душе это не делало. Я был не выспавшийся, злой, ворочался всю ночь, потом вскакивал, метался по делам. А когда решил снова прилечь, только закутался в одеяло, как…
Ваня! раздался в коридоре рокочущий голос. Ты где? Вылезай, чтоб тебя! Ты что, спишь ещё?
Я застонал и укрылся подушкой с головой. Ну вот, опять… Отец мой Михаил Степанович, или для всех просто Миша, начинал свой ежедневный концерт. Хотя и времени было меньше восьми.
На работу собираюсь, отец, пробурчал я еле слышно, еле-еле разлепляя глаза. Опоздать могу.
Час времени у меня ещё был. Можно было бы нормально досмотреть сны, но не тут-то было.
Какая работа! уже стоял в дверях Миша. Почему-то всегда казался выше, чем был. Не собираешься, а развалился тут! Вставай, деньги нужны!
Я опёрся на локоть. Ну, конечно, про деньги классика.
Зачем? уже заранее зная, что скажет, спросил я.
Как ребёнок, вдохнул театрально отец. Объяснять всё надо… Иду с Людмилой в ресторан. Надо девушку впечатлить, понимаешь? Ты же знаешь, она не из простых, прогулкой не проймёшь.
«Не из простых» значит, любит чужие деньги. Без них, с моим отцом, как ежу соломенная шляпа: ни к чему.
Он совсем уже потерял стыд: всё, что зарабатывал, уходило на «впечатления», а потом начинались бесконечные просьбы и требования.
Отец, у меня и самому денег в обрез, спокойно начал я переговоры, только на неделю, на проезд да обед. Ты про сантехнику забыл?
Латыши основательно потрепал мои карманы. И уж тем более не хотелось вкладываться в свидания отца.
Мало? хмыкнул Миша так, словно это я у него прошу, Сколько там мало? Для отца не найдёшь? Вдруг, суёт руки в мой кошелёк. Я хозяин! Всё моё! И твои деньги тоже мои! Ты по моим правилам живёшь!
Сюрприз: в кошельке пусто. Остатки зарплаты я держал на карте.
Где деньги?! вцепился он. Я спрашиваю, где в моей квартире мои деньги?!
Я не сдержал уже ухмылку.
Ты уверен, что это твоя квартира, папа?
Отец смешался. Отпустил мой кошелек и сумку.
Ты о чём?
О том, что сам знаешь. Сел я прямо на кровати, ощущая редкое преимущество. Квартира-то бабушкина была. Она мне оставила. Знала ведь прекрасно, на что её сын денежки обычно сливает. И что доверять тебе нельзя. Всё промотаешь.
Бабушка Анна Петровна была женщина разумная, умная. Видела, как отец то и дело попадал в долговые ямы только чуть-чуть денег появится, сразу «впечатления», машины и прочий дурдом.
Когда в прошлый раз он и машину спустил в бегах и всё проиграл в казино, а я его вытащил бабушка оформила квартиру на меня. Я и оплачиваю коммуналку, и продукты покупаю, и даже те тапочки, в которых отец шаркает.
Отец же, как наёмник без обязательств, заявлялся поесть, поспать и одолжить денег.
Так что теперь хозяин я, твёрдым голосом заявил я. Мои деньги мои. Хочешь в ресторан ищи другие возможности.
Миша хотел возразить, но только злобное бормотание вышло.
Я тебе это припомню…
Да на здоровье. Главное продукты мои будешь жевать. За своё ничем дом не пополняешь.
Было, конечно, тяжело. Всё равно я его любил отец есть отец. Но больше кататься в роли мальчика на побегушках не было сил. Пришло время.
Вечером после работы застал всю банду Миша на главном месте, уже навеселе, Людмила хохочет, «друзья» покуривают и спорят.
О, сыночек! выдал Миша. Вернулся! Проснулся! Смотрите, родной сын меня ни во что не ставит, денег не даёт, из дома гонит. Хозяин нашёлся!
Я встал на порог кухни. На душе ком не злость, а какая-то усталость.
Пап, что за блатхата? Я не разрешал сюда гостей водить. Прошу всех уйти, у меня с утра работа.
Гости зашевелились, кто-то привстал, но Миша махнул рукой:
Ты моих друзей выгоняешь? Из моего дома? Рано качать права начал.
Из МОЕЙ квартиры, мягко поправил я, и да, пожалуйста, уходите.
Они все уставились, Людмила вжалась в отца, его «друзья» налились мрачнее тучи.
Пошли, буркнул один, второй присоединился, всё, хорош.
Миша, видя, что компания испаряется, прошипел:
На посмешище меня выставил… Сыновья отцы не учат!
А если отец такой, что и самому учиться пора?
Ещё запоёшь по-другому!
Я не ответил. Ушёл в комнату, закрылся, лёг. Завтра будет только хуже, но хотя бы сейчас тишина.
Следующее утро солнце по-прежнему, а мне всё равно.
Отец ходил призраком, молчал. Я, понимая, что накануне перегнул, решил помириться.
Пап, позвал, когда он проходил мимо. Прости, перегнул я при твоих друзьях. Не хотел обидеть. Просто устал, хотел покоя. Да, не нужно было позорить тебя на людях.
Достал кошелёк, протянул купюры:
Вот, на ресторан. Своди Людмилу. Держи.
Миша разулыбался.
Серьёзно? аж расцвёл.
Серьёзно.
Сграбастал деньги и в комнату, готовиться к свиданию. Я смотрел ему вслед: вроде и мир, а камень на душе.
Весь день голову ломал.
Квартира… Жить с отцом-подростком больше не хотелось. Съезжать глупо, это же моя квартира. Гнать отца по-человечески жаль, куда он? Разрывался.
К вечеру, перебирая мысли, задремал. Отец задержался явился с Людмилой.
Ваня? Ты спишь? наряженный, входит в комнату. Мы так, на пару минут…
Людмила рядом, мурлычет «Здравствуйте».
В общем, мы всё решили… она переезжает к нам, выпалил Миша.
Я вскочил.
Что? Никто сюда не переедет!
Миша аж опешил, не такого ждал, думал, утром мир и всё можно.
Опять за своё? Я хозяин, мне решать, кто переедет. Смотри, чтоб сам отсюда не вылетел…
Ты? усмехнулся я. Помнишь, чья квартира?
Да какая разница твои документы! завёлся Миша, но, спохватившись из-за Люды, тон поубавил. Вань, ну пойми мы ведь теперь пара. Где нам бывать? По подъездам ходить? Жить хотим вместе.
Нет, отрезал я. Ещё раз попробуешь жить тут останусь только я.
Отец весь трясся от ярости бесило, что сын при его даме командует им.
Ладно, процедил он. Посмотрим, как дальше.
***
Следующий вечер сюрприз, который запомню надолго. Возвращаясь с работы, вижу: под окном куча вещей. Одежда, книги, всё моё. По асфальту, на скамейке…
Это что ж за… пробормотал я, ускоря шаг.
Врываюсь к подъезду дверь не открывается, ключ не подходит: замки сменили. Отец выкинул вещи и запер квартиры.
Папа! заорал я, тряся ручку. Открой!
Уходи! орёт Миша изнутри. Это МОЙ дом! Что там написано плевать! Вещи твои вынес!
Я сейчас дверь выбью!
Давай!
Я стоял у железной двери, понимая не откроет. Можно было полицию вызвать, но не хотелось ночью выяснять отношения. Придётся разбираться утром.
Собираю шмотки: часть валяется во дворе, часть… соседка Катя из третьего этажа несёт. Она подошла помочь.
Как ты? тихо спросила. Это зачем он так?
С ума сошёл, отвечаю, поднимая свитер. Запретил гостей водить, квартиру не делил, а он… Долго рассказывать.
Ох, Вань, покачала она головой. Приходи ко мне. У нас комната свободна…
Спасибо, Катя… воспользуюсь. Не тащиться же в «кошелек» с вещами. Скоро всё равно домой вернусь…
Ночью у Кати и её мамы впервые за долгое время почувствовал себя человеком: чай, разговоры, и тишина. Никто ни о чём не требует, не выносит мозг.
Утром, увидев из окна, как отец и Людмила ушли, я помчался домой. Привёл мастера, показал паспорт и бумажки на квартиру.
Ломайте замок, это моя собственность.
Минут пять я уже в квартире. Сразу же начал собирать вещи отца и Люды, аккуратно сложил всё по пакетам, вынес на лестничную площадку.
И как раз вовремя: ключи в двери не подошли отец и Люда тащатся, орут, что дверь не открывается.
Не стучи, говорю я им. Новых ключей не будет.
Это что, ты меня выгнал, что ли?!
А как ты хотел? спокойно отвечаю.
Открой! Там мои вещи! крикнула Людмила.
Они возле двери, оборачивайтесь.
Миша дернулся пройти в квартиру, но я перегородил проход:
Уходите оба. И впредь никого сюда не приведёшь без моего ведома. Я больше не впущу того, кто хотел меня под дверью выставить.
Отец только злобно пригрозил:
Ещё пожалеешь!
Но я знал: никаких судов не будет, всё ясно.
Вечером, застирывая одежду после улицы, Катя пришла с вафельным тортом:
Привет. Решила порадовать. Можно?
Конечно.
Знаю с отцом поговорить не получилось…
Как не получилось? усмехнулся я. Сам выехал.
Потом рассказал подробности.
Я бы чемоданы через окно спустила, шутит Катя, а ты молодец, спокойно.
И оказалось: без шумных компаний, вечных скандалов жить куда лучше. В тот вечер понял главное: не надо держаться за тех, кто не уважает ни тебя, ни твой дом. Иногда границы важнее любви и честное слово дороже всех родственных связей.
