Туалеты здесь моешь? бросила Марина, остановившись у моего стола, её голос взмыл над шумом клавиш, будто бы пытаясь разорвать полотно офисного быта.
Она стояла в облегающем светлосером платье, макияж у неё был безупречен, волосы уложены так, будто только что сошли со страниц роскошного журнала. На её пальце блестело массивное бриллиантовое кольцо, в руке болталась кожа сумка «Гуччи», а взгляд излучал холодную надменность. Я же, в то время, поливала скромный фикус, одетая в бежевый блейзер, чувствуя, как сотрудники поглядывают на меня с любопытством.
Нет, Марина, ответила я спокойно, встречая её коварный взгляд. Ты, кажется, забываешь стучать, прежде чем входить в чужой кабинет. В вежливом обществе это считается простым правилом.
Она лишь фыркнула, словно мои слова были детским лепетом, и, не спеша, воссела на высотные туфли, демонстрируя полное пренебрежение. Я услышала, как она громогласно бросила комуто в коридоре: Понятно, бывшая школьная знакомая, но манеры те же, занудные и простые.
Я не дрогнула, не покраснела, лишь медленно вытерла листок фикуса и вернулась к отчётам, которые ждали меня. Я давно уже перестала позволять Марине, или комунибудь ещё, определять мою ценность. Я знала, что наши пути ещё пересекутся, но тогда всё будет уже иначе, без той самовлюблённой Марии, чьё счастье было столь хрупко.
Наши судьбы впервые переплелись в старой гимназии, где Марина была безусловной королевой двора: ослепительно красивая, дерзкая, уверенная в своей праве командовать. Я была тихой отличницей, пряча умный взгляд за толстыми линзами и скромными косичками. Она никогда не опускалась до явных насмешек это было ей ниже, «понародному». Каждый её взгляд, каждая едва уловимая усмешка говорили: «Ты пустое место, твой мир так же мал, как ты сама». После выпуска наши дороги разошлись. Я поступила на экономический факультет МГУ, переехала в Москву, погрузилась в учёбу, а затем, благодаря упорству, заняла должность в международной корпорации. Год за годом поднималась по карьерной лестнице, став руководителем проектов, а затем директором по стратегическому развитию в крупном девелоперском холдинге. В моей жизни появились любящий муж, сын, уютная квартира в центре и стабильный доход в рублях, о котором многие могли лишь мечтать.
Марина, как я узнала от общих знакомых, пошла иным путём. Она вышла замуж за состоятельного бизнесмена, но брак распался, когда муж поймал её с любовником. Затем последовала череда ярких и коротких романов, рост долгов и громкие скандалы, попавшие в новости. Последний её снимок я видела в соцсетях: она позировала на палубе роскошной яхты в компании пожилого олигарха, но на безымянном пальце уже не было обручального кольца.
Через несколько лет после той мгновенной встречи в офисе Марина вновь появилась у моего порога. На этот раз я увидела её отражение в приоткрытых жалюзи кабинета. Секретарь постучала и, слегка кивнув, вошла в комнату.
София Константиновна, к вам на собеседование пришла Марина Соловьева, произнесла она.
Я почти рассмеялась, чувствуя горькую иронию ситуации.
Приглашайте, кивнула я.
Марина вошла с прежней самоуверенной улыбкой, но в её глазах читалась нервозность. Она грациозно села напротив, положила резюме и скрестив ноги, произнесла:
Какая неожиданная встреча. Я и не думала, что ты работаешь здесь, тем более в таком кабинете.
А я не предполагала, что ты ищешь работу, ответила я, не глядя на бумаги. Учитывая твою привычку к роскоши и беззаботной жизни.
Её лицо побледнело, пальцы сжали ручку сумки.
Люди меняются, София. Я хочу начать всё с чистого листа, забыть прошлые ошибки.
С чистого листа? подняла я глаза, чувствуя твёрдость в своей реплике. В нашей компании сейчас нет вакансий для «ассистентов по связям с общественностью», а такие формулировки в резюме звучат слишком общо.
Она попыталась скрыть равнодушие, но в голосе прозвучало:
Я умею находить общий язык с людьми, особенно с теми, кто принимает важные решения.
Особенно если эти решения касаются их кошельков, спокойно заметила я.
Марина замолчала, в её взгляде отразилась не привычная самоуверенность, а растерянность и страх.
Ты ждёшь, что я покраснею, захвачу себя, сказала я, отвергая её старые правила.
Я понимаю, что в школьные годы мы часто не ладили, согласилась она, голосом почти шёпотом. Сейчас у меня есть ребёнок, мне нужно…
У тебя есть ребёнок? спросила я, делая ударение. Сколько лет?
Трёхлетняя девочка, зовут Злата, ответила Марина, опустив взгляд.
Я кивнула, в голове мелькнула мысль: «Кто её отец?»
Хорошо, сказала я после паузы. Допустим, я готова рассмотреть твою кандидатуру, но в нашей компании каждый соискатель проходит тест на честность. Это наша внутренняя политика после одного неприятного случая кражи.
Какой тест? спросила она.
Три вопроса, запись на диктофон, сверка с базой данных. Любая ложь немедленный отказ, а информация передаётся в кадровые агентства.
Её губы задрожали.
Законно? спросила Марина.
Да, ты же подписала согласие при входе, ответила я.
Мы начали:
Где ты работала последние два года?
В PRагентстве «ЛюксМедиа», быстро ответила она.
Неправильно, холодно возразила я. «ЛюксМедиа» закрылось полтора года назад изза банкротства, тебя уволили за хищения бюджета. Ты пыталась списать дорогие шампанские и ужин в ресторане «Белый медведь» на «непредвиденные расходы».
Марина встала, лицо исказилось гневом.
Ты следила за мной? крикнула она.
Нет, я лишь делаю свою работу, ответила я, напоминая ей школьные годы, когда она подложила мне в портфель чужую помаду и жаловалась учительнице.
Она замерла, как будто услышала гром.
Это было в восьмом классе! Как давно! воскликнула она.
Ты всё ещё живёшь в том восьмом классе, лишь теперь вместо помады крадёшь деньги, мужей, судьбы, сказал я, тяжёлым голосом.
Марина опустилась обратно, плечи дрожали.
Мне просто нужно работать, я в долгах, меня никто не поддерживает, прошептала она.
Это не мои проблемы, сказала я твёрдо. Но я готова дать тебе один шанс.
Она посмотрела на меня со слезами надежды.
Ты серьёзно?
Да, но не в этой компании. У меня есть другое предложение.
Через неделю я приехала в скромный приют для женщин в Подмосковье. Марина уже ждала меня у входа: без макияжа, в простых джинсах и поношенной куртке. На её лице отразилось новое, спокойное выражение.
Ты уверена в этом решении? спросила она.
Да, ты будешь координатором по трудоустройству, помогать женщинам находить работу, составлять резюме, готовиться к интервью. Ты умеешь производить сильное первое впечатление, теперь это умение пойдёт на пользу, а не на мгновенную выгоду, ответила я.
Она кивнула, вслушиваясь в каждое слово.
Почему ты помогаешь мне после всего, что было? спросила она.
Потому что знаю, что значит оказаться в уголке и чувствовать беспомощность. И потому, что не хочу, чтобы твоя дочь услышала когданибудь: «Туалеты здесь моешь?», ответила я, и Марина заплакала тихо, без сценических криков, от облегчения.
Спасибо, София, прошептала она.
Не стоит благодарностей, просто не подведи этих женщин и себя, ответила я.
Прошло несколько месяцев. Марина честно и преданно работала в приюте, помогая подопечным устраиваться на хорошие места, используя старые связи, но теперь в благом направлении. Однажды в мой кабинет постучалась молодая сотрудница, пришедшая по рекомендации Марии. Девушка принесла готовый отчёт, её рука украшена простым серебряным браслетом, похожим на тот, что носила моя мать.
Где ты взяла такой браслет? спросила я, чувствуя лёгкое волнение.
Это семейная реликвия, улыбнулась она. Моя бабушка Анна Петровна передала его маме, а мама подарила мне на день рождения.
Сердце замерло: Анна Петровна имя моей матери. Но у меня, как я думала, не было сестры.
А твоя мама откуда? продолжила я.
Она родом из Ростова, но родилась в небольшом посёлке под Воронежем, в детском доме, после того как её родители погибли в автокатастрофе, ответила девушка.
Я подошла к окну, за которым раскинулся огромный и знакомый мне город, теперь казавшийся чужим.
Как тебя зовут? спросила я почти шёпотом.
Алина, ответила она.
Алина, улыбнулась я, предлагая чай с бергамотом.
Вечером я позвонила маме, голос дрожал.
Мам, ты никогда не говорила, что у меня может быть сестра. Почему? спросила я.
Мама, сдерживая слёзы, рассказала, что после тяжёлого нападения и психологической травмы она отказалась принимать ребёнка, родившегося в результате того ужаса, и отдала его в детский дом. Позднее ребёнок был удочерен.
Я слушала, сердце сжималось от боли.
Мы никогда её не забывали, сказала мама. Мы тайно навещали её, дарили подарки, пока она была маленькой, а потом потеряли связь.
Я глядела на семейную фотографию: мама, папа, я в выпускном платье, без других фигур.
Алина сейчас работает в моей компании, пробормотала я, она умна, сильна и красива, как ты в молодости, мама.
Мама заплакала, в её рыданиях звучали и боль, и облегчение.
Я пригласила Алину на обед в тихий ресторан недалеко от офиса, чтобы представить её маме.
Я хочу познакомить тебя с женщиной, которая всегда любила тебя всем сердцем, сказала я.
Мама услышала, как я рассказываю о своей любви к дочери.
Марина тем временем продолжала работать в приюте, находя в этом новое призвание и смысл. Иногда мы вместе пьем кофе, вспоминая прошлое без горечи, её глаза теперь полны искреннего уважения и благодарности.
Жизнь бывает непредсказуемой, даря второй шанс не для повторения ошибок, а для их исправления. Главное не упустить его, иначе новых возможностей может не остаться. А шёпот прошлого, словно эхо, рано или поздно находит нас в настоящем, соединяя разорванные нити судеб в единое крепкое полотно.
