Ну что, сколько ещё собираешься малышей плодить? с ехидством бросила мне свекровь, её голос звучал как эхо в заснеженном переулке.
Каждый год по ребёнку? Ты что, решила устроить парад младенцев? не унималась она, язвя, будто её слова были ледяными комьями, летящими в окно.
Здравствуй, Мария, прошу, не начинай. Максим ведь говорил тебе, что у нас скоро пополнение? Ты из-за этого нервничаешь? спросил я, будто разговаривал с отражением в кривом зеркале.
Конечно, нервничаю! После третьего внука я умоляла тебя остановиться. Но ты будто не слышишь голос разума! На прошлый Новый год я вручила тебе целую коробку презервативов, чтобы ты наконец задумалась, а ты всё равно продолжаешь! проворчала она, её слова превращались в снежные хлопья, оседавшие на полу.
В памяти всплыл тот странный Новый год, когда свекровь вручила мне огромную коробку презервативов, а за окном метель рисовала узоры на стекле. Тогда был день рождения нашего старшего сына, и она намекала, что пора бы остановиться, словно пыталась остановить часы.
Мы слышали, но спорить с природой всё равно что спорить с ветром, ответил я, стараясь не вступать в спор, будто слова мои были невесомыми облаками.
Шутки шутите? Тогда сами с детьми разбирайтесь, я больше помогать не стану её голос растворился в воздухе, как пар над самоваром.
Мы с Максимом ждали четвёртого ребёнка, и это раздражало его мать, словно она боялась, что дом наполнится детским смехом, который будет греметь, как колокольчики на Масленицу. Я не мог понять, почему её это так тревожит, будто в её душе поселился сквозняк.
Свекровь никогда не сидела с внуками, не приносила нам ни копейки, приезжала к малышам раз в месяц, а подарки появлялись только на праздники, словно дожди в засушливое лето. Мне это не нравилось, но я молчал, будто проглатывал горькую пилюлю. Она не бедствует, могла бы хотя бы конфет детям купить, но, видимо, желания нет её сердце закрыто, как старый сундук. Я недовольство держу при себе, даже Максиму не жалуюсь. Главное мои дети сыты и одеты, их смех мой капитал.
Максим приносит домой достойную зарплату, а я стараюсь подрабатывать из дома, словно ловлю рыбу в мутной воде. Когда мой маленький бизнес стал приносить приличные рубли, я нанял няню, чтобы дети не мешали работе. Няня играет с ними, гуляет по двору, пока я занят, а за окном кружатся снежинки, как мысли в голове.
Семья у нас крепкая, но агрессия свекрови как ржавчина на железе, всё портит. С самого начала я ей не нравился, а когда дети стали появляться один за другим, она только злилась сильнее, будто считала их лишними гостями.
Когда родилась третья внучка, свекровь требовала аборт, её слова были как острые иглы. Со временем она привязалась к малышке, конфликты утихли, и тут я узнал о четвёртой беременности новость пришла, как неожиданный снегопад. Мы не планировали так быстро, но так вышло. Бог дал ребёнка будем растить, как растят берёзы на даче.
Я уверен, что свекровь боится, что Максим перестанет ей помогать он постоянно даёт ей деньги, словно подкармливает птицу на подоконнике. С появлением четвёртого ребёнка расходы возрастут, и её тревога растёт, как тень на стене.
Я не против, чтобы муж поддерживал мать, но не в ущерб детям. Пока денег хватает, я сам подталкиваю Максима помогать маме мы ей зубы сделали, на Чёрное море свозили, ремонт в квартире оплатили, словно строили мосты через пропасть.
Если я прав и её волнует только материальный вопрос, дальше будет только сложнее тревоги будут множиться, как снежные комья.
Но никакие её поступки не заставят нас отказаться от ребёнка мы решили, что будет четвёртый, и точка, как последняя звезда на зимнем небе. Остаётся только один вопрос: имеет ли свекровь право решать, сколько у нас должно быть детей, или это тайна, которую хранит сама ночь?
