Не заставляй меня стоять на морозе! отозвался голос из домофона. Впусти меня немедленно!
Я нажала кнопку отказа и отошла от аппарата.
Через пять минут раздался звонок на мобильный. На экране светился незнакомый номер. Я не решилась отвечать, но телефон прозвонил ещё несколько раз.
На десятый звонок я всётаки подняла трубку: знала, что мама не оставит меня в покое.
Василиса! воскликнула в трубке Галина.
Что ты так сурова? Я к тебе с душой, а помочь мне некому. Сергей меня бросил, квартиру продал, теперь я в арендованных углах живу! начала она. Ты представляешь? Твоя мать учительница с высшим образованием, скитается по чужим квартирам
Мы говорили о Сергее, ради которого она двадцать пять лет назад уехала в СанктПетербург, оставив меня, тогда восьмилетнюю, с Андреем.
Ты уже взрослая, Васёк, а у мамы тоже есть право на счастье, говорила она тогда.
Я стояла в коридоре в ночной рубашке и наблюдала, как мать наносит яркокрасную помаду перед зеркалом. Она выглядела очень красиво.
Я спросила, когда она вернётся, и она милой улыбкой ответила, что позвонит позже. Я решительно спросила, возьмёт ли она меня с собой. Она лишь повторила разговор о личном счастье и о том, что я уже взрослая и справлюсь без неё.
Давай откровенно, холодно сказал я в трубку, сколько тебе нужно?
Затем последовала длинная пауза, слышно было только её тяжёлое дыхание.
Василиса, ну что ты пробормотала она. Я ведь не попрошайка Я я всё же твоя мать
Ага, мать, рассмеялась я. Та, что бросила меня Давай без поэзии, сколько?
Мне нужна нормальная квартира, хотя бы однокомнатная сказала она. И на жизнь пятьдесят тысяч рублей хотя бы на старт.
Ого, подумала я, какие у неё запросы
Боюсь, ты обратилась не туда, ответила я. Я ничем тебе не помогу.
Ну как же голос в трубке стал требовательным. Я слышала, у тебя есть
Я усмехнулась.
Слушай, мама, холодно сказала я, ты сделала выбор двадцать пять лет назад. Выбрала Сергея, новую жизнь и своё женское счастье. А я осталась с Андреем, который держал две работы, ходил на родительские собрания, помогал с уроками и ночами сидел у моей кровати, когда я болела. Он не женился второй раз, боясь, что мачеха меня обидит
Васёк! воскликнула Галина, нетерпеливая. Я же звонила тебе, поздравляла с праздниками
Два раза в год, пять минут разговоров. «Как дела, доченька? Учишься? Молодец. Пока, мне надо идти». Помнишь?
Она замолчала.
А когда я болела, продолжила я. Мне было четырнадцать, две недели в больнице Андрей звонил, просил меня приехать, а ты сказала, что у Сергея важные дела, и ты не можешь его оставить.
Тишина.
А мой выпускной наседала я. Папу просила тебя не звать, но он всё равно позвонил. Ты обещала прийти, а я уже выбирала платье, представляя, какой я стану красивой, успешной, медалисткой. Ты не пришла, потому что у дочери Сергея от первого брака была свадьба.
Василиса, нельзя же пробормотала мама, смущённо. Я была молода и глупа
Тебе было тридцать пять, мама, а не восемнадцать! парировала я. Андрея, кстати, три года назад не стало. Инфаркт на второй работе, которую он так и не бросил, хотя я уже зарабатывала и могла его содержать
Я слышала, как она всхлипывает в трубке, но сердце оставалось холодным. Она учила меня никогда не рассыпаться и не жаловаться.
Весьма, Сергей тебя бросил? продолжала я. Нашёл когото помоложе? Или просто устал? Не важно. Но ты вспомнила, что у тебя есть дочьуспешница, удобно, зачем же
Ты безжалостна, Василиса. Без сердца. Я я тебя не узнаю! воскликнула она.
Как можешь меня не узнавать, если ты меня никогда не воспитывала? Ты не знаешь, что люблю ромашковый чай, боюсь пауков до истерики, был выкидыш два года назад, три месяца я не могла встать с кровати, развелась, потому что муж изменял, а я не смогла простить.
Васёк едва слышно пробормотала она.
И знаешь, что ещё? Я действительно хорошо зарабатываю. У меня трёхкомнатная квартира, машина, банковский счёт. Пятьдесят тысяч рублей для меня пустяк. Но я не помогу, потому что это предательство памяти отца, который был мне настоящим родителем.
Но я окажусь на улице! в отчаянии воскликнула она.
Не окажешься. Я не самаритянин, но мир не без добрых людей. Ты ещё молода, есть руки, ноги, голова, образование, опыт, старые связи. Можно няней стать, уборщицей, охранником Отец не брезговал никакой работой ради меня. А ты чем лучше его?
Она заплакала, но её слёзы меня не тронули.
Хочешь, расскажу историю? неожиданно сказала я. Когда мне было двенадцать, я написала тебе письмо, пять страниц, о том, как скучаю, как хочу приехать к тебе на каникулы, как мечтаю, чтобы мы втроём, ты, я и папа, снова стали семьёй. Детская глупость
Папа дал мне твой адрес, я отправила письмо и каждый день спускалась к почтовому ящику. Через месяц пришла твоя открытка: «Васёк, получила письмо. Сейчас неудобное время для визита. Учись хорошо. Мама».
Трубка молчала.
Знаешь, что я тогда поняла? спросила я почти шёпотом. Что у меня нет мамы. Есть женщина, которая меня родила, но мамы нет. Я приняла это, благодарна отцу, который всегда был рядом. Я выросла без мамы, научилась справляться сама.
Я больна, Василиса, тихо произнесла она. Диабет, давление, сердце шалит. Ты моя последняя надежда! Без тебя я
Я оплачу тебе обследование в хорошей клинике, сухо ответила я после паузы. И лекарства, какие понадобятся. Но это всё. Не ищи меня больше, не звони, не приходи. Ты могла бы быть мне матерью, но двадцать пять лет назад отказалась. Второго шанса нет.
Эта беседа научила меня: счастье нельзя искать в чужих обещаниях, а опора в семье в тех, кто действительно рядом. И пусть жизнь бросает вызовы, важно помнить, что сила внутри, а не в чужих руках.
