Круг поддержки
Когда я оглядываюсь на первые месяцы с новорождённым, в памяти всплывает не только аромат грудного молока и ночные кормления, но и глухое чувство одиночества. Все вокруг восхищались, как это замечательно стать мамой, как ребёнок меняет жизнь к лучшему. А о том, как страшно держать в руках плачущего малыша с немытой головой в третий день, почти никто не упоминал.
Муж тогда работал в сменном графике, приходил домой лишь под утро. Моя мать жила в Ростове, приезжала на неделю, а потом опять уезжала. Подруги, ещё без детей, приходили пару раз с подарками, а потом писали: «Не будем мешать, дайте нам привыкнуть». Я кивала, улыбалась в камеру телефона, а потом сидела на кухне в старой майке, прислушивалась к сопению сына и думала, что, наверное, со мной чтото не так, раз я не чувствую постоянного счастья.
Самым тяжёлым было не то, что я не высыпалась. Труднее было ощущение, будто стыдно жаловаться. Как будто, сказав, что устала, сразу перестаёшь быть хорошей мамой. Я молчала, листала форумы в ночи, читала чужие истории и вдруг понимала, что легче, лишь узнав, что гдето ещё есть женщины, которым тоже не хватает еды и которым в душе плачет.
Прошло несколько лет. Сын подрос, пошёл в детский сад. Я начала работать на полставки, снова начала встречаться с людьми, разговаривать не только о подгузниках и прикорме. Но то чувство как я сидела одна на кухне, делая вид, что всё под контролем осталось, словно заноза под кожей. Когда в нашем районе в чате ктото написал, что в Доме культуры ищут рассказы к конкурсу ко Дню матери, я неожиданно для себя задумалась не о том, что написать про ребёнка, а о том, как мало мы говорим о взаимной помощи.
Несколько дней эта мысль вертелась в голове. Вечером, убрав тарелки после сна сына, я открыла ноутбук. Вместо конкурсного рассказа набросала длинное сообщение в наш дворовый чат.
«Мамы нашего двора, здравствуйте. Когда мой сын был младенцем, я остро нуждалась в поддержке. Может, создадим небольшое сообщество взаимопомощи? Можно встречаться, делиться опытом, иногда помогать друг другу с детьми или делами».
Я перечитала текст, добавила, что готова посидеть с ребёнком пару часов, если комунибудь нужен поход в поликлинику или на собеседование, и нажала «Отправить». Сердце затрепетало, будто я призналась в чемто очень личном.
Чат молчал пару минут. Я уже готовилась думать, что всё зря, как вдруг одна из участниц написала: «Поддерживаю. Думала об этом давно, но стеснялась предлагать». За ней откликнулась другая: «Мне очень нужно. У меня два ребёнка, муж вахтовым методом, даже в магазин выйти не с кем».
К вечеру собрались около десяти человек, поставивших плюсик или написавших, что заинтересованы. Мы договорились встретиться в субботу в детской комнате Дома культуры. Я позвонила туда, объяснила, что нам нужно пару часов, а администратор ответил, что свободно, только взять сменную обувь и следить за детьми самим.
Суббота выдалась пасмурной, с лёгким порошком. Пришла чуть раньше, помогла дежурной расставить стулья вдоль стены и проверила, что термос не протекает. Приготовила простой чай и печенье, чтобы хоть както снять неловкость первой встречи.
Первые пришли молодая мама с коляской и мальчик трёх лет, который сразу бросился к горке. Мама представилась Алёной, сняла шарф и огляделась, будто проверяя, не открыла ли не ту дверь. Затем подошла женщина с девочкой, держащей плюшевого зайца. За ними мама с двумя мальчишками, спорящими, кто первым на батут.
Мы расселись: кто на стульях, кто на ковре. Сначала шли вежливые фразы, разговоры о зимних сапогах, о мультиках, которые не слишком громкие. Я ощущала лёгкое напряжение, будто каждая ждёт, когда ктонибудь начнёт жаловаться, и станет неловко.
Я, наверное, начну, сказала я, когда разговор скатился к ценам в рублях. Я затеяла всё это, потому что боялась признаться, что мне тяжело. Думала, что если скажу, что устала, меня осудят. А потом читала ночные форумы и понимала, что мы все переживаем одно и то же, только молчим.
Я коротко рассказала о первых месяцах с сыном. Не драматизируя, но и не приукрашивая. Как боялась оставить его даже на пять минут, как в какойто момент поняла, что целый день не сказала ни слова взрослому человеку. Пока я говорила, Алёна кивала, а другая мама, Зоя, смотрела в пол и теребила край кофты.
У меня сейчас так, вдруг сказала Зоя. Младшему восемь месяцев, старшему четыре года. Муж на стройке, приходит поздно. Я иногда сижу на кухне и думаю, что если сейчас заговорю, голос сорвётся, потому что целый день молчу.
Эти слова как будто прорвали плотину. Одна за другой женщины стали делиться: ктото боялся, что ребёнок заболеет, ктото что родственники считают, будто ты «сидишь дома и ничего не делаешь». Одна мама призналась, что боится вернуться на работу, не зная, как ребёнок привыкнет к саду; другая стыдится просить помощи у свекрови.
Мы говорили почти два часа. Дети то играли, то подбегали к нам, требуя внимания. Ктото кормил из баночки, ктото менял подгузник в углу, укрывшись пелёнкой. В какойто момент я поняла, что в комнате стало теплее не от батарей, а от того, что мы честно признаём свои слабости.
В конце встречи решили создать отдельный чат только для нашего круга. Там можно будет не стесняться задавать вопросы и просить помощи. Я придумала название, добавила всех присутствующих, и уже вечером появились первые сообщения.
«Я завтра с младшим к неврологу, старшего не с кем оставить. Может, ктото сможет забрать из сада и довести до дома?» писала одна из участниц.
«Я живу через дом, могу забрать», ответила другая.
«У кого есть опыт с аллергией на смесь?» спросила Алёна.
«У нас было. Могу поделиться, что помогло, и дать контакты врача», откликнулась я.
Из абстрактной идеи «поддерживать друг друга» выросли конкретные действия. Составили таблицу, кто в какие дни и часы может подстраховать с детьми. Не нянчить целый день, а, например, забрать из сада и посидеть час, пока мама в поликлинике. Или зайти вечером, чтобы помочь уложить двоих, пока другая готовит ужин.
Оказалось, что в нашем дворе есть женщина с педагогическим образованием, согласившаяся раз в неделю проводить бесплатные занятия для малышей: песни, пальчиковые игры. Ещё одна мама, Татьяна, разбиралась в бюрократии и помогла нескольким оформить пособия, о которых они даже не слышали.
Самой яркой историей для меня стала встреча с Оксаной. Она пришла на третьей встрече, робко заглянула в дверь, будто боялась, что её выгонят. На руках у неё был крошечный мальчик, которому, похоже, было не больше месяца.
Я живу в соседнем подъезде, смущённо сказала она. Увидела объявление на дверях. Можно к вам?
Мы, конечно, сказали «да» и пригласили её сесть. Оксана долго молчала, поглаживая сына по спине, затем тихо произнесла:
Муж уехал на заработки, вернётся через полгода. Мама в деревне, ей тяжело, а я одна. Иногда думаю, что не справлюсь.
Она говорила слабо, но в её голосе звучала такая усталость, что у меня защемило в груди. Оказалось, что она недавно родила, был кесарев сечение, шов ещё болит, в магазин ходит с коляской, тяжёлые пакеты тащит сама. Ночью ребёнок плохо спит, днём она боится даже вынести мусор, потому что лестничная площадка кажется опасной.
Мы обсудили, как помочь Оксане. На следующий день одна из нас зашла к ней с супом и домашними котлетами. Другая предложила приходить вечером пару раз, чтобы она могла спокойно принять душ и немного отдохнуть без малыша на руках. Мы договорились по очереди привозить продукты, чтобы ей не приходилось таскать тяжести.
Через пару недель Оксана уже улыбалась чаще. Малыш стал лучше спать, она смогла спокойно идти в поликлинику, потому что знала: в чате её ждут и поддержат, если чтото пойдёт не так.
Ещё одна история была о мамебухгалтере, которая до декрета считала цифры, а теперь боялась, что «выпала» из профессии. Мы помогали ей составить резюме, сидели с дочкой, пока она ходила на собеседования. Когда она наконец нашла работу, отпраздновали это в детской комнате яблочным пирогом и чаем.
Наш маленький проект постепенно превратился во чтото большее, чем просто субботние встречи. Мы наладили сотрудничество с Домом культуры, где нам выделили время для регулярных занятий. Одна из мам договорилась с библиотекой о ежемесячных чтениях для детей и родителей. Организовали обмен детской одеждой, чтобы не покупать каждый раз новый комбинезон, который ребёнок изнашивает за сезон.
В какойто момент к нам обратилась заведующая местным детским садом. Она услышала о наших встречах от одной из воспитательниц и предложила провести собрание для родителей в новом формате: не лекцию о том, что «родители должны», а разговор о том, как сад может поддержать семьи, а семьи друг друга.
Я согласилась выступить. Для меня это было страшнее любого экзамена. Я не педагог, не психолог, просто мама, которая помнит, как тяжело была одна. Но я понимала, что, если молчать, всё останется как было.
Вечером перед собранием я стояла в коридоре сада, слыша детский смех и шорох кубиков. В руках дрожал листок с нотами. Сделав глубокий вдох, я вошла в зал, где уже сидели родители и воспитатели.
Я начала с того, как наш круг поддержки возник из одного сообщения в чате. Сначала нас было пятеро, потом десять, потом стали приходить новые мамы. Я привела несколько историй, не называя имён, чтобы сохранить конфиденциальность. Рассказала про Оксану, про мамубухгалтера, про наши походы к врачам и оформление документов.
Потом сказала, что многим трудно просить помощи, что боимся выглядеть слабыми, и что иногда достаточно услышать фразу «я тоже так чувствовала», чтобы стало легче.
Я предложила создать при саде минигруппу взаимопомощи, где родители могли бы обмениваться контактами, договариваться, кто кого может подстраховать, делиться проверенными специалистами, устраивать совместные прогулки. Всё делалось бы по желанию, без навязываний.
После моего выступления в зале повисла тишина. Я уже готовилась к возражениям, но первая подняла руку женщина в строгом костюме. Она представилась мамой мальчика из средней группы и призналась, что пережила послеродовую депрессию, но никому об этом не говорила.
Если бы у меня тогда было такое сообщество, как у вас, мне было бы легче, сказала она. Я поддерживаю вашу идею.
За ней высказался папа, предложивший помочь с организацией: создать простую анкету, где родители отмечают, в какие дни и чем готовы помочь. Воспитательница добавила, что сад может выделять зал для встреч раз в месяц.
Я стояла, чувствуя, как в груди чтото щёлкает. Круг одиночества, в котором я когдато сидела на кухне с плачущим младенцем, начинал размыкаться, заменяясь новым кругом людей, готовых быть рядом.
После собрания ко мне подходили родители, задавали вопросы, оставляли номера. Одна мама боялась, что никто не придёт на первые встречи. Я улыбнулась и ответила, что даже если придут двое, это уже начало.
Через месяц при саде действительно заработала своя группа. Мы с женщинами из дворового чата помогли с организацией, поделились опытом. Новые мамы приносили свои тревоги и маленькие победы. Я видела, как идея, родившаяся из моего одиночества, растёт и выходит за пределы нашего подъезда, двора, даже района.
В тот год я всё же написала рассказ на конкурс ко Дню матери. Не о идеальных мамах, которые всё успевают, а о тех, кто иногда не успевает, но не боится протянуть руку к другой. Я описала, как сидели в детской комнате, пили чай из пластиковых стаканчиков, слушали детский смех и делились тем, о чём раньше молчали.
Рассказ занял второе место. Мне вручили грамоту и небольшую книгу о воспитании. Я поблагодарила, но главным подарком уже давно стал тот факт, что в нашем районе теперь десятки семей знают: в трудный момент есть ктото, кому можно позвонить.
Сейчас, когда сын уже собирает рюкзак к школе, наши встречи продолжаются. Формат меняется: к нам приходят не только мамы малышей, но и родители школьников, и даже бабушки. Мы обсуждаем домашние задания, отношения с учителями, подростковые протесты. Иногда ктото приносит пирог, ктото распечатки с полезной информацией, ктото просто свою усталость и желание посидеть рядом с теми, кто поймёт.
Иногда мне пишут из других районов, спрашивая, как мы всё это организовали. Я всегда отвечаю одно: всё началось с честного признания, что одной трудно. С маленького шага сообщения в чате. Затем первый шаг первая встреча. Потом таблица с часами, когда кто может помочь. Затем разговор в детском саду.
Я не считаю себя героиней. Я просто однажды перестала делать вид, что справляюсь без поддержки. И оказалось, что рядом много тех, кто тоже ждал, когда ктото первым скажет: «Мне нужна помощь. А тебе?»
Иногда я думаю о будущем. О том, что наш круг можно оформить как небольшое общественное объединение, чтобы легче договариваться с учреждениями, искать помещения, проводить мероприятия. Мы уже обсуждаем серию открытых встреч в библиотеках, чтобы присоединиться могли те, кто живёт дальше, но нуждается в общении.
Но даже если это не вырастет в большую организацию, я знаю, что главное уже произошло. В нашем городе стало чуть меньше мам, сидящих на кухне и думающих, что они одни. У них теперь есть чат, куда можно написать ночью, и ктото обязательно ответит утром. Есть соседка, которая может забрать ребёнка из сада. ЕстьИ каждое утро, когда я слышу, как сын собирает рюкзак, я улыбаюсь, зная, что в этом большом мире у нас всегда найдётся поддержка.
