Ну и как долго ты собираешь меня в дверях держать? проскрежетал муж, проталкивая чемодан в узкий коридор, почти задев Марию, которая, как будто в полёте, отступила назад. Мариш, отойди, дай ребёнку места.
Марина, застыла, будто в тумане, глядела на девочку, стоявшую в проёме. Высокая, в кислотном пуховике, с ярко окрашенной шевелюрой, от которой сыпались кристаллы дождя, и с лицом, в котором смешались печаль и презрение. Рядом, смутившись, переминаясь, стоял Андрей, словно тень, пытающаяся не увидеть в глаза жене.
Пройдём, Полина, пройдём, кивнул муж, не успев успокоить тяжёлый чемодан, который чуть не сдул Марине шляпку. Мариш, дай ребёнку развернуться.
Марина медленно отступила, будто в замедленной съёмке, и в голове вспыхнула одна мысль: почему только сейчас, когда дочь мужа уже покрывает мокрый снег с ботинок, появляется в прихожей?
Андрей, дрожал голос Мари, но она придавала ему твёрдость. На минуту к кухне.
Сейчас, Мариш, сейчас, Андрей помогал дочери расстёгивать молнию на ярком пуховике. Полинка, иди в зал, падай на диван, там телевизор. Я сейчас бутерброды устрою. Ты же голодна? С дороги-то?
Умираю, пап, пробормотала Полина, выдувая мыльный пузырь из жвачки. И скажи пароль WiFi, у меня трафик кончился.
Скинув тяжёлые ботинки, она, не заботясь о порядке, шуршала в носках по паркету, пока из гостиной не раздался грохот включаемого телевизора, громкость которого поднялась, как будто объявлялась воздушная тревога.
Марина, словно призрак, бросилась на кухню. Андрей шёл за ней, потирая шею, будто бы признавая свою вину, но надеясь, что «само рассосётся».
На кухне пахло свежезаваренным чаем с бергамотом и лимоном Марина собиралась провести тихий вечер с книгой. Теперь всё изменилось.
Объяснишься? скрестила руки на груди, прижимаясь к холодному окну.
Андрей тяжело вдохнул, садясь на табуретку. Его лицо выглядело, как исписанный листок.
Марин, не начинай, а? Ситуация форсмажор. Светка, бывшая, совсем сошла с ума, орёт на девчонку, не даёт ей жить. Полина позвонила в слёзах, говорит: «Папа, забери, я больше не могу». Куда её деть? На улицу? Она же моя дочь.
У Светланы есть телефон. Ты мог позвонить ей и узнать, что случилось. И у меня есть телефон, Андрей. Ты мог позвонить мне, прежде чем привёз её сюда. Мы живём вместе пять лет, это и моя квартира тоже.
Я знал, ты будешь против! вскинулся Андрей, но тут же понизил голос, глядя в дверь. Ты всегда недолюбливала Полину.
Я её видела три раза: на твоём дне рождения, на похоронах твоей тёти и в торговом центре. О каком «недолюбливании»? Я просто хочу понять, кто здесь живёт.
Андрей задумался, крутя в руках солонку.
Пока всё не уладится, неделядве. Светка успокоится, Полинка переживёт переходный период, гормоны ей нужна поддержка.
Две недели? Марина почувствовала, как в груди вспыхивает раздражение. У нас двухкомнатная квартира, мы работаем. Где она будет спать?
На диване в гостиной. Я её постелю. Марин, войди в положение, это временно, не чужой человек, а родная кровь.
Из гостиной раздался крик:
Пап! Где бутерброды? Я сейчас желудок выльну! И чай сделай, не эту горькую бурду, а нормальный!
Андрей бросился, как бык, по кухне, хлопая дверцей холодильника, роняя крошки и проливая воду. Марина молча наблюдала, как её уютный мир раскалывается.
Вечер превратился в безмолвный кошмар. Полина, получив гору бутербродов и чай, заняла полностью гостиную, растянулась на диване, положив ноги в носках прямо на журнальный столик тот самый, который Марина полировала воском.
Полина, произнесла она мягко, но настойчиво, убери ноги с стола.
Полина посмотрела с подростковым высокомерием.
Ой, ладно. Я же в чистых носках, папа разрешает.
Здесь живу я тоже, и я не разрешаю.
Девушка медленно убрала ноги, закатив глаза так, что казалось, она видит свой мозг.
Душно, протянула она. Откройте окна.
Открой, если душно, ответил Андрей, поправляя подушку дочери и проверяя, не дует ли ей.
Марина ушла в спальню, закрыв за собой дверь, чтобы выдохнуть.
Ночь прошла тревожно: Полина до трёх часов ночи смотрела сериалы, громко смеясь или разговаривая по телефону. Андрей спал рядом, тихо посапывая, и его безмятежность лишь усиливала раздражение Марины.
Утром всё накалилось. Марина встала в шесть тридцать, чтобы успеть принять душ и собраться на работу. Дверь ванной была заперта, а изнутри громко лилась вода.
Полина? постучала Марина. Ты там надолго? Мне на работу собираться.
Я только зашла! крикнула она из-за двери, перекрывая шум. Имею право помыться?
Шесть сорок. Марина пошла ставить чайник, вернулась через пятнадцать минут вода всё ещё лилась. Полина вышла лишь через сорок минут, оставив после себя парную, где стояли открытые баночки дорогих французских кремов, купленных Мариной на Новый год.
Андрей! крикнула она, бросая в лицо банку. Твой ребёнок вымазал мой крем за пять тысяч рублей и бросил моё полотенце на пол. Я опаздываю на работу, потому что она час сидела в душе.
Мариш, она же девочка, ей хочется быть красивой попытался оправдаться Андрей. Куплю новый крем, не переживай.
На моём полотенце вышита буква «М», у твоего «А». Как можно перепутать? Дело не в креме, а в границах! Объясни правила!
Полина вошла, завернувшись в ещё одно полотенце, её лицо блестело от жирового крема.
Чего вы орете? спросила она. Пап, дайте денег на такси, я не поеду в автобусе, там холодно.
Конечно, солнце, сейчас переведу, Андрей сразу переключился на дочь, забыв о жене. А крем извинись перед тётей Мариной, ты же без спроса взяла.
Ой, подумаешь, мазня, фыркнула Полина. У мамы лучше, этот жирный слишком, поры забивает. Я его на пятки намазала.
У Марины потемнело в глазах: крем с лифтингэффектом для лица, а она стояла на пятках. Она молча вышла из ванной, оделась и ушла на работу, бросив дверь так, что посыпалась штукатурка.
Весь день она была не в себе, коллеги поглядывали, спрашивая, не заболела ли она. Внутри зрело холодное бешенство: если сейчас промолчать, дом превратится в пустой двор, где её мнение не стоит и гроша.
Вернувшись вечером, Марина нашла в прихожей куртку Полины, на кухне гору грязной посуды, в которой утром были котлеты. В гостиной на диване, в той же позе, сидела Полина, а рядом на полу девица с розовыми волосами, громко смеющаяся в телефон.
Привет, сухо произнесла Марина.
Девицы не обернулись.
Пап, скажи ей! крикнула Полина.
Из спальни вышел Андрей, выглядя измученным.
О, Мариш, пришла? Слушай, девчонки хотят пиццу. Я говорю, подождём Марину, она чтонибудь приготовит
Марина поставила сумку на тумбочку.
То есть, начала она тихо, но голос усиливался, я прихожу с работы, уставшая, вижу свинарник, всё врут, а теперь мне готовить?
Ты же женщина, хозяйка, попытался улыбнуться Андрей, но улыбка вышла кривой. Тебе же не сложно.
Мне сложно, Андрей. Мне очень сложно. И ещё мне сложно понять, почему в моём доме находится чужая девушка, кивнула она на подругу Полины, которую никто не приглашал.
Я Ксюша, мы просто видео снимаем. Что вы такая агрессивная?
Ксюша, холодным тоном произнесла Марина. Снимайте видео гденибудь ещё. У тебя пять минут, чтобы покинуть эту квартиру. Время пошло.
Пап! возмутилась Полина. Ты молчишь? Она мою подругу выгоняет!
Андрей запинался между двух огней.
Марин, пусть посидят тихо, они же не мешают
Они мешают мне жить, Андрей! Марина повысила голос. Вон!
Ксюша, поняв, что пахнет жареным, схватила вещи и выбежала в коридор. Полина упала на пол, лицо покрыло красными пятнами.
Ты не имеешь права! Это папина квартира!
Это наша общая квартира, детка. Если хочешь жить, уважай меня и мои правила. Иначе дверь будет открыта, как и для твоей подруги.
Полина фыркнула и убежала в ванную, громко хлопнув дверь. Снова зазвенела вода.
Марина прошла на кухню, села и закрыла лицо руками. Андрей сел рядом, осторожно.
Ты перегибаешь, Марин. Она же ребёнок.
Ребёнок? Марина подняла на него глаза. Ей уже семнадцать, в универе учится, а ведёт себя как пятилетка. Почему она здесь? Я не верю в историю про злую маму. Светлана строгая, но адекватная. Я её знаю.
Они поругались изза учёбы. Полина школу прогуливала, двойки получала, Светка отняла телефон, запретила гулять. Полина в панике сбежала к мне, сказав, что мать её бьёт.
Бьёт? Марина прищурилась. Светлана, та, что пыль с неё сдувает?
Может, пару шлёпнут Не знаю! Но дочь плакала! Я должен был её защитить!
Защитить от воспитания? Марина отрезала. Ты только даёшь ей свободу нарушать правила, просить деньги, кидать еду, а потом спасать её от «злой» мамы. Ты растишь монстра.
Андрей молчал, глядя в пол.
Я звоню Светлане, решительно сказала Марина, доставая телефон.
Не надо! испугался Андрей. Они же друг друга убьют!
Не убьют.
Марина нашла номер бывшей жены в старой записной книжке, где они спорили о алиментах. После долгих гудков ответила Светлана, голос её был уставший и хриплый.
Светлана, здравствуйте. Это Марина, жена Андрея.
А, Марина Добрый вечер. По алиментам всё в порядке, Андрей переводил в этом месяце.
Нет, я не про деньги. Полина у нас.
Тишина повисла тяжёлой, потом Светлана вздохнула.
Я так и думала. Сбежала к «доброму полицейскому». Нужно её гнать в шею.
Почему? Андрей говорит, ты её бьёшь.
Бью? Светлана усмехнулась. Я нашла у неё вейп и бутылку виски, а школа уже месяц не посещала. Она крушит квартиру: разбила телевизор, порвала документы. Потом собрала вещи и заявила, что уходит к папе, потому что я стерва.
Марина включила громкую связь, чтобы Андрей слышал каждый звук. Муж сидел бледный, как лист бумаги.
Она вам ещё квартиру не разнесла? спросила Светлана.
Пока только ванную и нервы, ответила Марина. И мой крем.
Гоните её домой. Немедленно. Если Андрей её сейчас будет поддерживать, она совсем потеряет границы. Она манипулятор высшего уровня, знает, какие кнопки нажимать у отца.
Поняла, спасибо за правду.
Марина посмотрела на мужа.
Слышал?
Андрей, обхватив голову руками, кивнул.
Я не знал про виски и про школу Она говорила, учительница к ней придирается
Андрей, хватит быть страусом. Пойди поговори с дочерью как отец, а не как банкомат. Скажи, что бесплатные привилегии закончились. Либо она живёт по правилам, учится, уважает нас, либо возвращается к матери.
Андрей медленно встал, тяжело решая, что делать. Он вошёл в ванную, где сквозь шум воды слышался крик Полины:
Вы все сговорились! Ты предатель! Я тебя ненавижу!
Дверь распахнулась, ударившись о стиральную машину. Полина вылетела, красная, разъярённая, со слезами, растрёпанными по щекам.
Я ухожу! Ноги мои здесь больше не будут! Вы не родители, а тюремщики!
Она бросилась в гостиную, запихивая вещи в сумку. Андрей стоял в коридоре, опустив плечи.
Полина, никто тебя не гонит, сказал он устало. Просто вести себя почеловечески.
Не нужны мне ваши уроки! Я к бабушке поеду, она меня любит!
Бабушка в деревне, без интернета, туалет на улице, заметил Андрей. Ты туда за два часа придёшь.
Полина замерла, не желая ехать в глухую деревню. Она бросила кофту на пол.
Тогда я я к подруге! К Ксюше!
Ксюша живёт с родителями в однушке, напомнила Марина, прижалась к дверному косяку. Сомневаюсь, что её мама обрадуется такому гостю.
Полина села на пол среди разбросанных вещей и разрыдалась. Это был уже не манипулятивный плач, а настоящая истерика ребёнка, загнанного в угол.
Андрей хотел подойти, но Марина удержала его.
Не сейчас. Позволь ей провалиться.
Марина подошла, протянула салфетку.
Вытирай лицо. Ты сейчас похожа на панду.
Полина громко высморкалась.
Итак, у тебя два варианта. Первый: собираИ в этом бесконечном сне Марина, наконец, нашла тихий уголок, где её сердце могло биться без чужих голосов.
