Я готовила ужин грибной гратен, любимое блюдо Дмитрия. Дети уже спали, а дом пахнул теплом и ароматами специй. На кухонном столе затрясся телефон.
Экран зажегся коротким сообщением:
«Любимая, я жду тебя. Не забудь клубнику со сливками.»
Несколько слов а реальность круто опрокинулась. Десять лет брака в один миг.
Я уставилась в экран, пока он не погас. Мгновение спустя новое уведомление. Я его не прочитала.
Руки дрожали, когда я ставила блюдо в духовку. Десять лет. Двое детей. Компания, которую мы построили вместе. Или, точнее, которую он построил, пока я жертвовала собой.
«Дорогая, сейчас главное поддержать меня. Своими делами займёшься позже», говорил он.
Я поверила.
Когда он приходил домой поздно, как в последнее время, я не задавала вопросов.
«Прости, любимый, совещание затянулось», слышал я его оправдания.
Я смотрела на него молча, взгляд скользил по тарелке.
И в голове только один вопрос:
Кому он врет больше мне или себе?
«Всё в порядке?», заметил он моё молчание.
«Да, просто устала», ответила я, улыбаясь.
Но внутри всё рушилось.
Когда я перестала быть собой?
Этой ночью я не могла спать. С закрытыми глазами вспоминала нашу встречу, как он восхищался моими эскизами, обещал светлое будущее.
А потом
Брак. Беременность. Вторая беременность. Компания, требующая всё больше времени.
«Понимаешь, да? Главное стабилизироваться», говорил он.
Я понимала. Вела домашнее хозяйство, записывала встречи, отвечала на звонки. А мои эскизы лежали в ящике «на лучший день».
Утром я стала замечать детали, ускользавшие раньше: как он тщательно выбирает рубашку, сколько времени тратит на укладку волос, как отводит взгляд, проверяя сообщения.
«Папа, поиграешь со мной вечером?» спросил наш младший сын, цепляясь за рукав.
«Извини, сынок, важное совещание», ответил он.
Важное совещание. Я задумывалась: будет ли у него синее платье?
Того же самого, которое я носила в начале наших отношений, а теперь пыль собирает в шкафу. Слишком нарядное для покупок или собраний родителей.
Я продолжала всё делать, как прежде: готовить завтрак, проверять домашку, заниматься делами.
Но внутри горел один вопрос почему?
Кто она? Как давно всё это происходит?
«Мама, ты грустная», сказала моя дочь, крепко обняв меня.
«Всё в порядке, солнышко. Я просто устала», ответила я, но уже не верила в собственные отговорки.
**Мы должны поговорить**
В тот вечер я вынула старые эскизы из ящика.
Столько идей, столько проектов Среди них я нашла набросок детской комнаты, сделанный ещё когда я была беременна Камилой. Яркий интерьер, подвесные качели, модульные стены.
А Дмитрий говорил:
«Сделай попроще. Это лишь детская».
«Лишь»
Когда мои мечты превратились в «всего лишь»?
Телефон снова затряслся. Сообщение от него:
«Сегодня вернусь поздно».
Я посмотрела на экран и вдруг поняла:
Так дальше нельзя.
На следующий вечер, когда дети были у бабушки, я ждала его с чётким решением в сердце.
Он вошёл, не сняв пальто, и я спросила:
«Кто она?»
Тот вопрос, который жёг меня изнутри, прозвучал тихо, но разрезал тишину, как нож.
Дмитрий замер. Затем налил себе виски. Его руки дрожали.
«Клэр»
«Скажи мне правду. Я имею право знать».
Он сел напротив, нервно вертя стакан.
«Это ничего не меняет».
Ничего?
«Просто… ты понимаешь, между нами давно холод.»
Холод?
Я вспомнила всё:
Как готовил ему завтрак, даже будучи больна.
Как ночами разбирал его документы.
Как отказалась от поездки в Париж ради его совещания.
«Когда?»
«Когда что?»
«Когда стало холодно?»
«Когда я перестала носить красивые платья?»
«Когда я отдала свою мечту его компании?»
Он скривился.
«Не драматизируй. Ты сама выбрала быть домохозяйкой.»
Домохозяйкой?
«Я вела бухгалтерию, планировала его встречи, воспитывала детей. Это и есть «домохозяйка»?!»
«София, послушай меня»
Он попытался взять меня за руку.
«Мы можем всё исправить. Я перестану. Мы всё начнём заново.»
Но я уже видела перед собой чужого человека.
«Знаешь, что самое худшее?»
Он промолчал.
«Не то, что ты нашёл другую. А то, что ты даже не осознаёшь, что натворил.»
**Я возвращаюсь к себе**
Этой ночью, впервые за годы, я открыла свой альбом со скетчами. На следующее утро я забрала детей, а потом
Начался новый глава моей жизни.
Я больше не была тенью когото. Я вновь стала собой.
И эта неопределённость уже не пугала напротив, она была прекрасна.
Потому что самая страшная измена предать самого себя.
