Как же быстро летит время… Сейчас, оглядываясь назад, я с удивлением и легкой грустью вспоминаю те далекие годы, когда сердце мое было одиноко и казалось, что вся радость жизни покинула меня навсегда. Жизнь моя делилась только на работу и пустой, тихий дом, где меня встречали пять пушистых котов, мои верные спутники. И хотя я всегда благодарна всем, кто меня поддерживал, кто откликался на мои рассказы, ставил «лайки» и даже помогал рублем, тогда мне не хватало самого главного счастья.
Я работала акушеркой в московском роддоме, и эта работа была единственным островком смысла и света всё остальное казалось каким-то ненастоящим, чужим. Жила я одна, ведь мой любимый муж погиб ещё много лет назад он служил в милиции и погиб при исполнении. Мы прожили вместе всего ничего, каких-то пару лет, а сына я родила уже после его смерти. Воспитывала его одна, а теперь он взрослый мужчина, Андрей, женат, уехал на постоянную работу в Новосибирск. У сына всё замечательно, он часто звонит, иногда приезжает на пару-тройку дней, но у него своя семья, а у меня своя тишина.
Коллеги в отделении мне откровенно завидовали: «Как у Любы всё просто одна себе живёт, никому ничего не должна». А я-то сидела за их разговорами, слушала, тихо кивала, а в душе чувствовала, как мне не хватает этих семейных забот, споров, шумных ужинов. Подруги рассказывали о своих мужьях, детях, хлопотах домашних, а мне было вставить просто нечего… Пустота одна, домой идти не хотелось.
Я ловила себя на мысли, что в их рассказах меня поражали ссоры и трения, а им сама завидовала завидовала по-настоящему. Ведь мой покой становился невыносим. В памяти всё еще стоял образ мужа его влюбленный взгляд, теплые, сильные руки. Эта короткая любовь, оборвавшаяся слишком рано и безжалостно, оставила в душе рану, что так никогда и не затянулась. Только в роддоме, среди маленьких чудес, я временами ощущала что-то похожее на вкус настоящей жизни.
Как сейчас помню тот день Тогда я принимала роды у совсем юной девушки по сути, почти еще ребенка. На свет появилась славная малышка, а ее мать молча отвернулась к стене и не проронила ни слова.
Доброе утро, мамочка, обратилась я к ней, как обычно обращались к счастливицам. Но девчонка только вздрогнула и почти зло прошипела:
Уходите. Мне этот ребёнок не нужен. Я сразу сказала не буду ее забирать, у меня другие планы. Не тратьте время.
Пробовала я ее еще расшевелить, но девушка даже не повернулась. Когда вышла из палаты, столкнулась с дежурной сестрой. Та только покрутила пальцем у виска, мол, «были и такие, ничего нового», и добавила вполголоса: дескать, одна у нас уже так поступила хотела с мужика деньги тянуть, да не вышло, вот и отребенился ей малыш.
За годы мне и самой встречались подобные истории, но почти всегда в итоге сердце у матерей таяло, забирали своих детей. А тут стояла как стена, категорична и бесповоротна. Не знаю, что меня тогда дёрнуло решила сходить к малышке в детское отделение.
В коридоре чуть не столкнулась с врачом Константином Львовичем. В отделении царила сонная тишина, малыши только-только покормились да посапывали в кроватках.
Я подошла к кроватке маленькой Маши так звали малышку, от которой отказались. Она вдруг открыла глазки, медленно, внимательно, и долго-долго смотрела мне прямо в душу. Такое серьёзное, взрослое выражение для новорожденной…
Хорошая девочка, тихо сказал подошедший Константин Львович и улыбнулся, странно взглянув на меня своим чуть грустным взглядом. Я даже растерялась.
С тех пор я каждый день навещала Машульку. Коллеги быстро заметили:
Чего это ты всё у детей кручишься? Костю, что ли, удить вздумала?
Нет, к этой отказнице всё ходит, к Маше…
Приручишь, зря… Мать уже все бумаги подписала и уехала. Скоро заберут в дом малютки, и след простынет!
Но мысль эта взять девочку к себе поселилась где-то глубоко в душе и не давала покоя. Процедура была не быстрая месяц держали детей в роддоме, а потом в детдом. Завтра- послезавтра Машу могли увезти хоть в Ярославль, не говоря о том, что на удочерение очередь…
Я собралась с духом и подала документы но для усыновления одиночке всегда меньше шансов, женатым парам «зеленый свет». Вот тогда и возникла безумная мысль: ведь Костя вроде бы свободен, комнату я сдавать могу, может а если расписаться?
На следующий же день решилась, нашла Константина Львовича:
Костя, а хочешь, снимешь у меня комнату? Рядом с работой, и автобус ходит часто.
Потом, заливаясь краской: Только у меня просьба еще… Женись на мне на время, пожалуйста. Мне Машу так не дадут одной, а в семье шанс есть…
Константин Львович чуть улыбнулся, посмотрел внимательно:
Неожиданное предложение Но я согласен.
И вдруг он аккуратно нагнулся, коснулся губами моей щеки Я даже немного растерялась, кто-то прошёл мимо, теперь уж пересуды пойдут. Но он тут же пошутил: «Это ради видимости, чтоб не заподозрили ничего».
Не могла я потом уснуть, перебирала в памяти каждый миг, думала и про Машеньку, и про этот невзначай нежный поцелуй… Через неделю мы расписались. Свадьбу скромно отметили прямо в роддоме среди коллег, и все искренне радовались за нас знали, что мы с Костей решили удочерить Машу.
Теперь всё изменилось: я больше не одинока, у меня семья Костик такой чуткий и надежный, а дочка растет с каждым днем, радует меня. В доме шумно, по вечерам пахнет пирогами, дети играют с котами. И вот только теперь, спустя столько лет, я наконец поняла, что значит по-настоящему быть счастливой. Сердце снова научилось любить не только дочь и мужа, но и жизнь, такую разную, настоящую, вопреки всему.
Костя, Машенька, я теперь семья. А тогда так хотелось просто стать счастливой и у меня это получилось по-настоящему, по-русски.
