СЮРПРИЗ ДЛЯ ЖЕНЫ
Открыв дверь, Марфа свалила на старую полку ворох гвоздик с корпоратива, скинула надоевшие за день туфли и натянула валенки тапочки показались неуместными, будто весна путается с зимой в голове. В прихожей стояла вода, как на крыльце пруд уже не ступеньки, а река. В глубине квартиры сдавленно выл кот. Что-то еще грохотало, булькало, будто варилось в дыму и тревоге.
Ваня, что ты натворил?!
Муж вынырнул через минуту босой, в семенных трусах, перемазанный сажею, с обожжённым и расцарапанным лицом, черная тень синяка украшала его под глазом. Голова обмотана полотенцем, словно русский король в бане.
Марфушка, ты уже дома? Я и не ждал так рано… Думал, директор до последнего бокала.
Марфа, опускаясь устало на пуфик, приказала:
Выкладывай, шалопай. Что опять учудил?
Кхм… Моя радость… прошептал напуганный Ваня, ты только не нервничай.
Я уже переволновалась, перебила Марфа, когда в девяностые рэкет ко мне лез, когда дефолт рванул и когда страна кренится штормила. После того всё мне хоть снегом засыпай. Говори, что с квартирой?
Ну…
Короче!
Ладно! Я хотел устроить праздник. Поздравить тебя необычно! Решил убраться, постирать, ужин праздничный приготовить. На заводе взял отгул, загнал бельё в машинку, пошёл на рынок. То есть, сначала всё же на рынок: купил телятину а оно закапало.
Телятину? уточнила Марфа.
Нет. Машина. Но не сразу. В духовку засунул мясо, убираюсь, тут кот…
Он жив?
Ну! обиделся Ваня. Только влажный слегка. Когда крутил машинку, кота внутри не было, клянусь! А потом как-то там оказался.
Как? Как он залез в закрытую машинку?!
Не знаю. Наверное, просочился сквозь щёли бытия…
Марфа зажмурилась.
Дальше рассказывай. Только кота мне покажи сначала. Проверю.
Нельзя сразу идти надо.
Надеюсь, лапы на месте?
Ваня, вытирая лицо, кивнул мрачно:
Все при нём! Но временно фиксированы, для всеобщей безопасности.
Потом посмотрю. Что было дальше?
Пока кот купалcя, я вдруг почуял, что что-то гарью тянет. Метнулся на кухню, духовку открыл обжёгся, мясо горит, плеснул маслом, а оно пыхнуло! Волосы вмиг подпали, дым коромыслом, тушу как могу, тут завопил кот я бегом к машинке, в стекле котьи глаза, понятно, что ему несладко. Отключил прибор, а дверца не открывается! Кот орёт. А плита пылает. Схватил ломик, ломился к коту. Машинка сразу затекла во все стороны, зато кот на воле.
Пока плиту тушил, зверь носился по квартире разбил две вазы, обмочил ковер, содрал шторы, исцарапал обои, шампанское со стола смёл, а соседи снизу по батарее колотят, грозятся кастрировать. Кого его или меня, неясно… Впрочем, всё обошлось, ты только не переживай!
Марфа, смахнув слёзы от нервного хохота, пошла смотреть разруху. Было всё, как Ваня описал, плюс десяток деталей, от которых у менее закалённой женщины сердце ушло бы в пятки. Но не у Марфы. За двадцать лет у руля крупной фирмы вырабатывается иммунитет к хаосу и тоске главное, что внуки не пришли, а муж и кот живы, несмотря на все старания друг друга.
Кот, правда, был растянут на батарее и привязан четырьмя лапами, морду мотал старый шарф. Но цел, не подпалён, и то спасибо. Муж быстро объяснил:
Любимая, он не хотел сидеть на батарее. Я боялся, что не просохнет. Отжимать не дался, пришлось привязать. Морда чтобы не орал. А то соседи вот-вот милицию вызовут, уже и пироманов и ведьму обещали прислать.
Марфа развязала кота, успокоила, вытерла его лысым уже полотенцем с Ваниной головы и освободила коту рот.
Ваня, зверь ты. Он и так после стирки второй раз родился. Ну хоть жив. Мне после этого и собственной жизни не страшно.
Опустившись на диван, обняла кота и строго посмотрела на мужа.
Ну?
Что ну? испуганно заморгал Иван. Мне сразу вешаться, или удовольствию твоему не лишать?
Эх… обреченно вздохнула Марфа. Сегодня же Восьмое марта.
Расцвёл в улыбке, исчез в соседней и появился вновь теперь загадочный и важный, руки пряча за спиной. Пал на колени, произнёс торжественно:
Марфушка, звезда моя, тридцать лет мы вместе, ты всякий раз удивляешь. Ты прекрасная, загадочная, мудрая, терпеливая, добрая и любящая жена, мать и бабушка. Поздравляю с женским днём и желаю остаться такой, какая есть.
И вот.
Из-за спины Ваня вытащил коробочку с золотым колечком и букет полуразорванных роз. Объяснил виновато:
Цветы были красивые, честно! Только не устояли перед разгневанным котом… Ты прости меня и его, он не виноват. Я так хотел сделать тебе порадовать.
Марфа прижала его голову к коленям, вдохнула букет и улыбнулась.
Пахнут розы… И даже не гарью. Не мудри давай больше, Ваня. Мне просто цветов хватит. Второго такого праздника наш дом не переживёт. И соседи тем более.
Я просто думал, тебе на работе дарят серьёзные дары, шикарные букеты, а мне хотелось что-то с изюминкой. С огоньком. Чтобы удивить!
И удивил, радость моя, улыбнулась Марфа. С искрой, да. Важно не что на работе. Главное от сердца и с любовью.
Пошли, бродяги мои, убираться и с соседями мириться. А то ведьма и правда придёт. А у неё, глядишь, и свой муж имеется, и кто знает, что он выкинет ради её Восьмого марта…
