Жене лучше не перечить
Свекровь, Лидия Васильевна, прокричала в трубку с ледяной сталью в голосе:
Если ты с мужем не справляешься, подавай на развод! Будет хотя бы смысл. Надоела ты мне
Анастасия едва сдержалась, чтобы не расплакаться:
Лидия Васильевна, как вам не стыдно?! Семья трещит по швам, я за Мишу борюсь как могу, вытаскиваю из этой трясины А вы, вместо поддержки, развод советуете?
С Лидией Васильевной Анастасия не разговаривала уже семь лет. И ни разу об этом не пожалела без матери мужа дышалось куда вольней.
Но Лидия Васильевна думала иначе.
Она продолжала названивать невестке почти по расписанию. Сегодня уже четвертый звонок за утро.
Михаил, конечно, заметил.
Это о даче, буркнул он. Сезон начался.
Опять эти тридцать соток Призвала на помощь?
Это твои тридцать соток или её, поправила Анастасия. Но точно не мои.
Я там помогать никому не обязана. Ясно?
Михаил промолчал.
Да, может и справедливо. А с другой стороны
Лидия Васильевна как хозяйка, так и командир на своей земле, управляла «поместьем» с настоящей рязанской жесткостью.
Слово «попросить» у неё не водилось только распоряжения: «Привези», «Отвези», «Вскопай», «Собери».
Не было никаких «пожалуйста» или «как у тебя время».
Дети и внуки бесплатная рабочая сила.
Анастасия помнила день, после которого всё оборвалось.
Тогда была осень. С Мишей они вдвоём перетаскали гору картошки тонны на полторы. Спина будто отрубленная, а резиновые сапоги, полученные от свекрови, болтались на ногах великаны.
Михаил, отдышавшись, спустился в подвал к матери.
Мама, мы поедем домой. Дашь мешок картошки? Зима длинная, пюре детям делать
Лидия Васильевна сузила глаза:
Ой, Миша, а на всю картошку уже покупатели есть. Я летом с торговцами договорилась.
Совсем даже мешка не дашь? Мы ж сами и сажали, и копали!
Три года назад предлагала вам сетку отказались. Не надо как хочешь. У меня пенсия не прокормиться, зато каждая копейка на счету.
Хочешь картошки купи, по-семейному, со скидкой. Но не на шару!
Михаил только коротко кивнул, взял Анастасию за руку. По пути сказал:
Никогда больше ни у неё не просим. И работать на огороде не буду.
Тридцать соток постепенно превратились в две грядки «для души».
С тех пор магазинную картошку специально покупали, чтобы за своё не просить.
Но вот Лидию Васильевну ни к чему приучить не получалось. Не понимала она, что «игнор» это навсегда.
Снова заиграл телефон.
Анастасия отложила нож, посмотрела на мужа.
Поедешь?
Надо бы, Настя. Забор покосился.
Детей не дам, резко сказала она.
Они и не захотят.
Внуки бабушку боялись зараспекалась, крикливая, вечно может ругнуть или за ухо схватить.
А ещё привычка обижать их мать.
Ваша мать меня не уважает, настраивает вас против родной бабушки! орала «любящая старушка». Во даёт: на дачу не хочет, корона выросла!
Передайте ей, чтоб помнила, кто ещё благодарен должен быть!
Дети приезжали оттуда капризные, неврастеничные. Настя запретила возить их.
Ладно, Михаил устало ударил ладонью по столу. Быстро слетаю, Настя, за час управлюсь
Он ушёл, а Анастасия, закончив варить суп, села перевести дух.
В памяти всплыл момент, из-за которого свекровь превратилась для неё из просто трудного человека во врага.
***
Три года назад Михаил стал «таять». Началось с пары часов в интернете по вечерам снять стресс, «танки онлайн», стрелялки-стратегии.
Сначала да пусть играет, господи.
Потом эти «пару часов» превратились в ночи.
Мишка приходил с работы, лениво ел и сразу в кресло.
В глазах стекло, разговаривать бесполезно; ни про детей, ни про жену.
В выходные мог за компьютером сидеть сорок часов.
Анастасия болела душой.
Как спасти мужа? Разговоры были бесконечны, но толку ноль.
Миш, надо поговорить, пыталась она достучаться. Посмотри на меня!
Некогда, у меня клановый бой!
У тебя семья рушится!
Когда дойдя до отчаяния, Настя стала прятать зарядки, отвезла ноут в свою Курскую область, стационарный компьютер вообще продала.
Но только выругался на неё Михаил и в тот же день купил себе новый.
Это уже не было просто хобби зависимость, страшная, плотная, как морок.
Муж, которого она любила, быстро становился чужим. На работе, казалось, вот-вот выгонят.
В полном отчаянии Анастасия позвонила свекрови.
Всё-таки мать. Неужели не поможет?
Дрожащими руками набрала номер.
Лидия Васильевна, беда у меня. Михаил с ума сходит с этими играми, света белого не видит, семью не замечает
Поговорите с ним по-серьёзному, по-матерински
В трубке замерло, Настя ждала поддержки.
Но голос прозвучал спокойно, с какой-то торжествующей обидой:
Не можешь жить разведись. Пусть вещи собирает, ко мне переезжает.
Мне помощник пригодится: у меня огород, баня, крыша течёт.
Ему у меня полезнее будет, чем с тобой: не истеришь все в порядке!
Анастасия замерла. В каждом слове ревность, желание вернуть своё имущество домой.
В голове тут же всплыл юбилей свекрови несколько лет назад.
Банкет, гости, родители Анастасии. Лидия Васильевна, уже подвыпившая, вдруг сказала во всеуслышание:
Всё жду, когда мой обратно вернется, глянула на родителей Насти. Место для него всегда найдётся.
Бабы приходят-уходят, а мать одна!
Ещё прибежит, увидите.
Родители застыли, не зная, что сказать неслабое хамство.
А Анастасия подумала: что на трезвую уме, на пьяную на языке.
***
Но помощь пришла оттуда, откуда не ждали.
Бывший муж сестры Анастасии, Артём, пошёл было по наклонной: запил, семью и квартиру потерял.
Жена, сестра Насти, собрала детей и больше не вернулась.
Это и стало дном для Артёма.
Он смог выкарабкаться перестал пить, стал другим: твёрдым, сдержанным, но в порядке.
Пробовал вернуть семью, но зря.
Разбитую чашку не склеишь, говорила его бывшая.
Артём жил с виной, к рюмке не прикасался.
Настя нашла его номер и набрала:
Тёма, это Настя. Помоги, пожалуйста, не знаю уже как
Артём примчался через час, вошёл на кухню, где Михаил уныло ел, не отходя от телефона.
Здорово, игроман! бросил Артём, садясь напротив.
Михаил вздрогнул, поднял голову.
Ты что тут делаешь?
Да вот, пришёл посмотреть, кто как свою жизнь гробит.
Я на рюмке сидел ты у компьютера. Разницы мало.
Разговор затянулся.
Анастасия краем уха слушала из соседней комнаты.
Сначала Михаил огрызался, кричал, что работает и отдыхать имеет право.
Артём не повышал голос.
Думаешь, всё контролируешь? Я тоже так думал а потом проснулся в пустой квартире. Тишина, аж уши закладывает.
Семья ушла. Эту тишину ничем не залепишь.
Настя уйдёт, Миш. Она баба крепкая, но не железная. Заберёт ребятишек и уйдёт.
Будешь сидеть у мамки с ноутом среди грядок. Оно тебе надо?
Михаил что-то отвечал, уже тише, неуверенно.
Я бы сейчас всё отдал, чтобы вернуть день, когда жена чемоданы собирала. Чтобы остановить, в ноги броситься Но поздно.
У тебя шанс есть. Или так или как у меня.
Проводив Артёма, Михаил долго сидел в темноте на кухне.
Потом зашёл в спальню. Настя не спала, отвернувшись к стене.
Он лег, обнял её.
Прости, шепнул. Всё удалил, Настя. Ты и ребята всё, что у меня есть
Сделал, как обещал: компьютер остался только для работы.
Первые недели ломка была жуткая, раздражался, метался, но Настя была рядом предлагала помогать, гулять, просто молчать вместе.
И они выкарабкались.
***
Михаил вернулся вечером.
Ну как? спросила Настя, накрывая на стол. Чем занимался?
Забор подправил, крыльцо прибил, дверь в сарай вывел.
Мама как?
Как всегда: спросила, где внуки.
И ты что сказал?
Сказал, что у них кружки. Не стал правду говорить.
Зря.
Настя, она старая, больная женщина
Гнилая она, Миша, перебила Настя. Ты же знаешь, что она им говорит обо мне и о нас.
Что мать плохая, не любит, не уважает отца.
Надо им всё это слушать?
Настя, она бабушка! неожиданно раздражённо бросил Михаил. Она имеет право видеть внуков! Я пообещал, что через выходные их привезу.
Не дам, твёрдо ответила Анастасия. Надо езди один. Ребят не трогай. Не смей мне условия ставить!
Я на всё готова, чтобы детям психику спасти. Даже на развод.
Михаил затих. Супругу он знал хорошо слова на ветер она не бросала.
Заладится, не повезёт он детей.
Жене лучше не перечить.
