Эта дача моя. А ты тут просто гостья, заявила золовка.
Злата, ты специально, что ли?! Я ведь просила не пересаживать флоксы без меня! Ирина Петровна хлопнула руками, глядя на растрепанную клумбу. Ты же знаешь, что эти цветы мама ещё сажала!
Но они же совсем заросли, Ирина, пробормотала Злата, стирая пачку земли с фартука. Я хотела всё улучшить. Думала, тебя порадую
Ирина лишь покачала головой, сжав губы. С невесткой они вечно не находили общий язык: старалась девчонка, а всё «не так». То обед пересолит, то бельё повесит криво, то ещё чтонибудь натворит.
Ладно, забудем, вздохнула Ирина. Только в следующий раз, пожалуйста, советуйся. Эти цветы память.
Солнце палило без пощады, прячась в тени разросшихся яблонь. Участок Кравцевых утопал в зелени: старые деревья, посаженные ещё родителями Бориса и Ирины, давали густую тень. У входа в деревянный дом тихо шипел самовар, откуда доносился аромат дымка.
Борис придёт к ужину? спросила Злата, накрывая стол под старой яблоней.
Сказал, что постарается, раскладывала Ирина тарелки. Но ты же знаешь мужа. Если на работе завал, может и задержаться.
Борис, младший брат Ирины, был главным инженером на заводе, и работа часто поглощала всё его время. Он и Злата были женаты полгода, и это лето оказалось первым, которое они провели на семейной даче Кравцевых.
Я поставила варить варенье, заявила Злата, пытаясь смягчить конфликт изза флокс. Из той клубники, что вчера собрали.
Из клубники? приподняла брови Ирина. Мы же договаривались сначала заморозить часть, а потом
Я подумала, что варенья никогда не бывает слишком много, улыбнулась Злата. Решила попробовать бабушкин рецепт с апельсиновой цедрой.
Ирина промолчала, но её лицо говорило «не одобряем». Ей уже сорок пять, и двадцать лет она проводит лето на этой даче, с тех пор как родители ушли в мир иной. Всё здесь знакомо до последнего гвоздика, до последней грядки. А теперь пришла двадцатисемилетняя Злата и хочет всё переиначить.
Как думаешь, Борису понравится? с надеждой спросила Злата.
Не знаю, сухо ответила Ирина. Борис всегда любил мамин варёный ягодный сок.
Сидели за столом, страдая от жары и молчания. Наконец Злата не выдержала:
Ирина, я вижу, ты сердита. Может, просто скажешь, в чём дело?
Ирина вздохнула:
Лузка, понимаешь, эта дача не просто домик с огородом. Это память о родителях. Каждый куст, каждый грядка их руки. Я привыкла, что всё идёт своим чередом. А ты приехала и начала всё менять.
Я не хотела ничего портить, тихо призналась Злата. Просто хочу почувствовать себя здесь как дома. Ведь теперь и я часть вашей семьи.
Ирина посмотрела на невестку: светловолосую, с большими серыми глазами, совсем не похожую на их медлительных предков. Злата всё делала быстро, с энтузиазмом, часто не задумываясь о последствиях.
Тут прервал их звук подъезжающей машины.
Борис приехал! обрадовалась Злата и бросилась встречать мужа.
Борис, высокий мужчина с начинающими седеть висками, выскочил из машины, держа в руках огромный арбуз.
Мои дорогие дамы! улыбнулся он. Как вы без меня?
Злата бросилась к нему в объятия, а Ирина подошла спокойнее, как старшая сестра.
Всё в порядке, Борис, сказала она. Мы тут с Златой хозяйничаем.
Вот и отлично! обнял Борис сестру свободной рукой. Я принёс гостинцы: арбуз, конфеты для сладкоежек и сделал паузу для тебя, Ирина Петровна, новые сорта георгинов. Я же знаю, как ты их обожала.
Глаза Ирины засияли:
Борис! Откуда? Неужели у Семёна выпросил?
У самого, гордо кивнул Борис. Еле уговорил старика.
Вечер прошёл в относительном мире: ели арбуз, пили чай с баранками, Борис рассказывал о заводе, Злата впитывала каждое слово, а Ирина изучала привезённые георгины, представляя, где их посадит.
Утром Борис уехал в город срочные дела требовали его. Женщины остались вдвоём.
Я подумываю пересадить малину к дальнему забору, сказала Злата за завтраком. Там больше солнца и места. А там можно и детскую площадку замутить.
Ирина остановилась с чашкой у губ:
Детскую площадку?
Да, зарделась Злата. Мы с Борисом… надеемся, скоро будет пополнение. Было бы здорово, если ребёнок мог играть не на голой земле, а на песочнице.
Ты беременна? осторожно спросила Ирина.
Пока нет, покачала головой Злата. Но очень хотим малыша. Поэтому и думала заранее.
Ирина поставила чашку и посмотрела на невестку:
Малина особый сорт, папа её с гордостью выращивал. Пересаживать её значит рисковать потерять то, что он так ценил.
Но ради ребёнка
Сначала забудем о малине, потом решим про площадку, отрезала Ирина. А малина останется там, где была.
Злата вспыхнула, но замолчала. Весь день они молчали: Ирина в огороде, Злата в доме. К вечеру напряжение стало почти ощутимым.
Я тут подумала про веранду, нерешительно начала Злата за ужином. Она такая тёмная, а если её покрасить в белый?
Нет, покачала головой Ирина. Веранда останется как есть.
Но почему? Будет светлее, уютнее
Потому что я так сказала! повысила голос Ирина. Эта дача моя. А ты тут просто гостья! заявила золовка, ударив ложкой по столу.
В наступившей тишине слышались стрекот кузнечиков. Злата побледнела, глаза наполнились слезами.
Вот так, прошептала она. Значит, гостья
Она встала, аккуратно отодвинув тарелку:
Извините, что помешала, Ирина Петровна. Пойду соберу вещи.
Ирина вздохнула:
Злата, не драматизируй. Я просто хочу, чтобы ты уважала наши семейные традиции.
Которые теперь и моя семья, твёрдо ответила Злата. Но, видимо, не в ваших глазах.
Она ушла в дом, а Ирина осталась на веранде, чувствуя неприятный осадок. Может, она действительно перегнула палку? Ведь эта девчонка совсем не понимает, как дороги ей воспоминания о даче.
Зазвонил телефон Борис.
Всё в порядке? спросил он. Как вы там?
Нормально, ответила Ирина, не желая жаловаться. Когда приедешь?
Завтра к обеду освобожусь. Злату можно?
Она отдыхает, соврала Ирина. Перезвони позже.
После разговора Ирина долго сидела на веранде, глядя на темнеющий сад. Вспоминала маму, сажавшую флоксы под песню, папу, делавшего скамейку под яблонёй, совместный сбор яблок. «Ирина, дом живёт, пока в нём живут люди. А когда их нет, дом становится лишь памятью», звучало в её голове.
Утром Ирина проснулась от шума льющейся воды. Выглянув в окно, увидела Злату, поливающую клумбу с флоксами.
Доброе утро, сказала Ирина, выходя во двор. Ты рано встала.
Не спалось, коротко ответила Злата, не глядя на золовку.
Её чемодан стоял у крыльца значит, она собиралась уходить.
Злата, подожди, подошла Ирина. Давай поговорим.
О чём? продолжала поливать цветы. Вчера всё было сказано предельно ясно.
Я погорячилась, призналась Ирина. Ты не просто гостья. Ты жена моего брата, и эта дача теперь твой дом тоже.
Злата посмотрела на неё, глаза красные от слёз.
Тогда почему я не могу ничего менять? Почему всё должно оставаться, как у родителей? Понимаю, память дорогая, но жизнь идёт вперед, Ирина.
Ирина села на скамейку, приглашая невестку присесть рядом:
Я много лет жила одна. После развода эта дача стала моим убежищем, напоминанием о счастливом детстве. Я, наверное, слишком крепко держалась за эти воспоминания.
Злата села, всё ещё держа лейку:
Я не хочу разрушать твою память, Ирина. Я просто хочу добавить чтото своё, чтобы наши будущие дети могли сказать: «Эту площадку построили мама с папой».
Ирина задумалась, глядя на золотое утреннее солнце, играющее на вершинах деревьев, на росу, сверкающую на траве.
Малину, конечно, оставим, сказала она после паузы. Но место для детской площадки найдём. Возле старой груши, где ничего не растёт.
Злата просияла:
Правда? Это замечательно!
Что касается веранды, продолжила Ирина, может, не полностью белую, но светлые панели сделают её уютнее. Давай подумаем вместе, как лучше.
Утро превратилось в совместный план. К приезду Бориса атмосфера на даче согрелась. Он с удивлением наблюдал, как жена и сестра, склонившись над альбомом, обсуждают дизайн веранды.
Что я пропустил? спросил Борис, обнимая Злату. Вчера вы как кошка с собакой, а сегодня лучшие подруги?
Мы нашли компромисс, улыбнулась Ирина. Традиции и новшества могут сосуществовать.
За обедом Злата рассказала Борису о площадке, а он с энтузиазмом поддержал идею.
Кстати, в сарае остались мои старые игрушки, вспомнила Ирина. Папа их сохранил: деревянная лошадка, машинка Их можно отреставрировать.
Правда? обрадовалась Злата. Было бы здорово, если бы наш малыш играл теми же вещами, что и ты в детстве!
Борис, растроганный, обнял жену:
Уже планируешь наследника, а я только приехал!
Все рассмеялись, и Ирина ощутила, как давно не была так легко.
Вечером, когда Злата уже спала, Борис и Ирина сидели на веранде, потягивая чай.
Спасибо тебе, тихо сказал Борис.
За что? удивилась Ирина.
За Злату. За то, что принял её. Я знаю, как тебе дорога эта дача и воспоминания о родителях.
Ирина посмотрела на звёздное небо:
Знаешь, мама и папа были бы рады, если бы здесь звучал детский смех. Они всегда мечтали о внуках.
И скоро их мечта может осуществиться, улыбнулся Борис. Мы планируем ребёнка.
Догадываюсь, кивнула Ирина. Поэтому и площадка.
Молчали, слушая стрекот кузнечиков и далёкий гул проезжающих машин.
Ты не думала снова создать семью? неожиданно спросил Борис. Тебе уже сорок пять, ещё не поздно
Ирина покачала головой:
Не знаю. После развода я замкнулась в себе. Эта дача стала моим миром. Может, поэтому так болезненно реагировала на перемены.
Но теперь ты не против?
Теперь нет, улыбнулась Ирина. Что меня убедило? Она поливала флоксы, те самые, что пересадила без спроса. Но заботилась о них. Поняла, что хочет не разрушить память, а стать её частью.
Борис обнял сестру:
Рад слышать. И знаешь, что ещё? У Петра Семёновича, коллеги, есть братвдовец, любитель книг и георгинов.
Боря! поддразнила Ирина. Даже не думай!
Ну, хотя бы подумай, подмигнул он. Дача дачей, а жизнь продолжается.
Летнее утро выглядело необычайно ясно. Ирина вышла в сад и к её удивлению увидела Злату, уже хлопотавшую на грядках, осторожно пропалывающую клубничную плантацию.
Доброе утро, улыбнулась Ирина. Не спалось?
Столько планов, подняла голову Злата. Хочу успеть до зноя.
Ирина села рядом:
Давай вместе. Покажу, как правильно окучивать, чтобы не повредить корни.
Работали бок о бок, и Ирина удивилась, как быстро Злата схватывает всё. У неё были ловкие, заботливые руки, нежно касающиеся растений.
Знаешь, вдруг сказала Злата, моя бабушка говорила, что растения чувствуют настроение человека. Если сажать их с любовью, они ответят хорошим урожаем.
Моя мама говорила то же, удивлённо ответила Ирина. Она всегда разговаривала с растениями, как с детьми.
Улыбки встретились, и в груди Ирины разлилось тепло. Может, они не так уж и разные?
К обеду приехал Борис с материалами для площадки и сюрприз привёз Петра Семёновича, брата своего коллеги. Высокий, подтянутый мужчина с внимательными глазами сразу заинтересовался георгинами Ирины.
Какие чудесные георгины! воскликнул он. Можно посмотреть поближе?
Ирина, слегка смущённая, повела гостя к цветам. Борис с Златой, переглянувшись, разгрузили машину.
Вечером, когда Пётр уже уехал, оставив номер «для консультаций по цветоводству», они все сидели на веранде. Злата подала чай с тем самым клубИрина, улыбаясь, подняла чашку и, глядя в глаза Злате, сказала, что теперь их дача живёт в гармонии прошлого и будущего.
