Мам, прошептал он, будто боясь разбудить бурю.
Что «мам»? Выгоняй их! Или мы сразу уйдём! голос Алевтины Сергеевны Петровны дрожал, её дыхание сковало кашель.
Григорий Кузнецов набрал в лёгкие воздух, будто готовясь к прыжку в неизвестность.
Ты уходишь, мам. Вызови такси, пробормотал он, чувствуя, как будто сыпятся камни с небес.
Чего?.. Алевтина закашлялась, её голос застрял между слов. Ты ты хочешь выгнать мать? Изза этих?
В тот вечер Василиса и Григорий сидели в небольшом московском ресторане «Байкал». Дмитрий, друг Григория, держал её за руку и рассказывал забавный случай с работы.
Тусклый свет свечи, стоявшей посередине стола, ласково обрисовывал его лицо, а Василиса впервые за долгое время действительно ощутила, что счастлива.
Внезапно телефон, оставленный на столе, задрожал. На экране всплыло слово: «Мама».
Лицо Григория мгновенно изменилось из уверенного мужчины он превратился в испуганного подростка. Он сразу принял звонок.
Да, мам? Что случилось? он встал, голос дрожал. Что? Где ты?
Я сейчас приеду, шепнула она. Жди, пожалуйста, не плачь.
Мамуль, стой! Я еду.
Он бросил трубку и виновато посмотрел на Василису.
Прости, Василь, прошептал он. Там катастрофа.
Что случилось? глаза Василисы наполнились ужасом. Мама заболела? Плохо ей?
Нет, нервно почесал затылок Григорий. Она поссорилась с дядей Иваном. С соседом своим. Сидит на скамейке у подъезда, плачет. Говорит, что идти некуда, ключи забыла, он её выгнал Я должен ехать, она просит помочь.
Ей уже пятьдесят пять, осторожно заметила Василиса, уже знакомая с прошлым своего мужа. Может, она вызовет такси и поедет к подруге? Или вернётся домой? Ты же на свидании.
Ты не понимаешь, он уже хлопнул официанту, требуя счёт. Она одна, в темноте.
Василь, я отвезу тебя домой. Прости, правда. В следующий раз посидим, хорошо? его голос дрожал, как будто от предчувствия беды.
Это был первый звонок, громкий, как сирена, но Василиса его проигнорировала через год после встречи она всё же вышла замуж за Григория.
***
Попытка сбежать в другой город обернулась громким крахом.
Алевтина Петровна освоила видеосвязь и мессенджеры так искусно, что расстояние перестало иметь значение.
Почему вы не берёте трубку? голос свекрови звучал утром, в обед и вечером из динамика телефона.
Григорий сразу стал оправдываться:
Мам, мы смотрели кино, звук выключили.
Кино они смотрели А мама тут с повышенным давлением лежит. Приходите раз в полгода, а мы всё друг с другом, как будто в тесной квартире.
А со мной поговорить? Я для кого тебя растила?
Василиса обычно молчала. Спорить с ней было бессмысленно она всё равно не понимала. Свекровь, как старинная актриса, часто наносила удары в самые уязвимые места, но тихо, из-под рукава.
Летом семья собралась на даче. Пришли друзья, родственники, компания получилась большой и разношерстной.
Василиса суетилась, накрывая стол, Григорий стоял у мангала. Алевтина, сидя в плетёном кресле, наблюдала за подругой невестки, Ириной, которая нарезала огурцы для салата.
Как же ты, Иронка, хозяйственная, громко произнесла свекровь, чтобы все слышали. И руки золотые, и характер мягкий.
Василиса замерла с подносом в руках. Григорий напрягся, но молчал, переворачивая шампуры.
Было бы чудесно, если бы Григорий женился на тебе, продолжила Алевтина, мечтательно глядя в окно. Жили бы счастливо, душа в душу.
На веранде повисла гнетущая тишина.
Мам! крикнул наконец Григорий, бросив щипцы на стол. Ты что несёшь?
А что такого? она невинно щурилась. Я просто рассуждаю. Иронка мне всегда нравилась.
Мы с Василисой женаты. И я люблю свою жену. Не повторяй этого! Иначе мы уйдём прямо сейчас.
Алевтина, поняв, что перебарщивает, быстро попыталась оправдаться.
Ой, простите, шутка не удалась. Мы такие нервные стали. Прости, Василька, я же не со зла. Старческая болтовня.
Василиса проглотила обиду, но молчала.
***
Пять лет спустя жизнь шла относительно спокойно.
Свекровь звонила регулярно, пару раз в год приезжала без предупреждения, распускала сплетни о невестке среди родственников, но Василису это почти не тревожило.
Но когда они вернулись в родной город
Отношения окончательно испортились после юбилея отца Василисы. К празднику готовились тщательно: арендовали банкетный зал, пригласили всех знакомых. Естественно, пришла и мать Григория.
Вечер проходил прекрасно, пока количество выпитого не развязало языки. Василиса подошла к бару за водой и увидела сцену: Алевтина Петровна в углу держала в руке дядю Петра и тётю Валентину, друзей семьи, и чтото шептала им, прерываясь всхлипами, указывая на Василису.
и не пускает меня к ним, представляете? донеслось до неё. Я с сумками, с гостями, а она даже дверь не открывает. Говорит, занята.
А сама там наверняка с начала она, но её перебили.
Григорий, стоявший у стола с закусками, побледнел.
Алевтина! зазрела она, голос дрожал. Ты слышишь, как эти люди спорят с мамой? Сделай чтонибудь!
Григорий подошёл, глядя то на плачущую мать, то на яростных подруг жены, то на Василису, стоявшую безмолвно.
Мам, тихо произнёс он.
Что «мам»? Выгоняй их! Или мы сразу уйдём!
Григорий набрал в лёгкие глоток воздуха.
Ты уходишь, мам. Вызови такси.
Чего?.. Алевтина закашлялась. Ты ты хочешь выгнать мать? Изза этих?
Ты оскорбляешь мою жену, вранёшь о ней родителям и друзьям. Всё это происходит постоянно, мам! его голос дрожал. Я устал, честно. Убирайся, пожалуйста.
Скандал разгорелся, свекровь ушла с клятвами, схватив себя за сердце, клялась умереть на пороге ресторана, но всётаки вызвала такси.
Вечер закончился в разрозненных кусков. Когда они вернулись домой, Василиса решилась.
Я подаю на развод, сказала она.
Григорий вздрогнул, но не обернулся.
Я понимаю, ответил он хрипло. Ты имеешь полное право уйти. Не знаю, как всё это дошло так далеко
Дело не только в ней, Гриша. Ты всё время сидел на двух стульях, не сделав выбора
Он опустился на колени, взял её руки.
Василь, я тебя люблю. Не хочу терять. Пожалуйста, попробуем Я решу проблему.
Как? она горько усмехнулась. Откажешься от неё? Она твоя мать. Это навсегда.
Откажусь, Василь. Если ты этого хочешь.
Разговор тянулся до утра. Несколько раз они переходили в крик, а потом снова просили прощения. В конце они нашли компромисс.
Она не будет приходить к нам, говорил Григорий. Никогда. Завтра меняю замки. Ты её везде блокируешь.
Я общаюсь с ней только раз в месяц, на нейтральной территории. Не говорю тебе ни слова о ней. Для нашей семьи её нет.
А если она попыталась бы войти?
Не придёт. Обещаю.
Василиса смотрела на него, желая верить.
***
Замки изменили. Телефон Алевтины Петровны оказался в чёрном списке везде, где только можно.
Григорий держал слово: однажды он навестил мать, вернулся мрачный, но на вопрос «как дела?» ответил коротко: «Нормально. Пойдём ужинать».
Жизнь шла, но в душе у Василисы всё равно скребли кошки. Она сидела на диване, поджав ноги, глядя на тест на беременность, купленный утром.
Задержка две недели, всё возможно
Она представила: «Вот рождается ребёнок, первый внук». Сомневалась, не будет ли Алевтина Петровна вмешиваться.
О чём думаешь? голос мужа прервал её.
Василиса быстро спрятала коробочку под подушку.
О будущем, ответила она.
Григорий обнял её.
Всё будет хорошо, зайка. Мы всё преодолеем.
Гриша, а представь дети.
Он поцеловал её в макушку.
Я только об этом и мечтаю.
А как быть с твоей мамой? Мы ведь не можем лишить её внука
Григорий напрягся.
У неё есть твоя мама. А моя замолчал. Не знаю, что будет дальше, но я не позволю никому испортить нашу жизнь.
Если мама не изменится, она не увидит внуков это его последнее слово.
А если она притворится слабой? прошептала Василиса. Как тогда с Ириной? Попросит прощения, принесёт подарки
Григорий повернулся к ней, взял за плечи и посмотрел в глаза.
Мы не оставим ей ребёнка. Никогда. Нанимем няню, справимся сами.
Семья это мы, сказал он. Ты, я и наши будущие дети. Остальные гости. А если гость ломит дверь, его больше не зовут, даже если он родственник.
Василиса выдохнула.
Похоже, пришло время проверить, сработает ли наша теория, сказала она, доставая изпод подушки коробочку с тестом.
Серьёзно? спросил Григорий, глядя на неё.
Пока не знаю. Но задержка
Он обнял её, прижав к своей шее.
Мы справимся, прошептал он. Справимся.
***
У Василисы и Григория родился сын. Георгий, отец малыша, дал условие: либо мать начнёт вести себя почеловечески, либо ребёнка не допустят к семье.
Алевтина Петровна провела колоссальную работу над собой. Она не полюбила невестку, но теперь относилась к ней с уважением, без подколок и оскорблений.
