Ты не жена, а просто квартирантка, бросил Илья, глядя на меня.
Куда ты делал мою рубашку?! гремел его голос по всей квартире. Я вчера повесил её на стул!
Алёна стояла у плиты, мешала кашу, даже не обернулась. Пар поднимался над котлом, оседал на вытяжке маленькими капельками. На улице в Москве лил дождь, стекла запотели от осенней сырости.
Твоя рубашка в стирке, была грязная, отрезала она ровно.
Грязная?! Я её только один раз надел! Илья влетел на кухню, красный, растрёпанный. Через час у меня встреча, а ты решила стирать!
Игорь, на ней пятно от кофе. Я не могла её бросить, Алёна повернулась, усталыми глазами посмотрела на мужа. Возьми другую.
Других нормальных нет! Все мятые! Ты вообще гладишь чтонибудь?! он раскрыл дверцу шкафа и стал вырывать рубашки, бросая их на пол.
Алёна сжала половник настолько, что пальцы побелели. Она молчала, считала про себя до десяти. Раз, два, три
И вообще, чем ты тут весь день занимаешься?! продолжал Илья, натягивая помятую белую рубашку. Дома сидишь, а толку ноль! Ни порядка, ни еды!
Каша на плите. Котлеты в холодильнике, разогреешь, тихо ответила Алёна.
Каша! Котлеты! Мне сорок, а ты меня как ребёнка кормишь! Илья застёгивал пуговицы, дергая воротник.
Алёна отвернулась к плите, в горле был комок, глаза щипали. Но она не заплакала давно уже научилась держать слёзы при нём.
Илья вышел, хлопнув дверью так, что посуда в серванте задрожала. Алёна осталась одна, выключила плиту, накрыла кашу крышкой. Ему не нужен был завтрак, он ушёл злой. А сама она не хотела есть, в животе всё сжалось в тугой узел.
Села за стол, обхватила кружкой остывшего чая. За окном шёл дождь, серые капли стекали по стеклам, сливались в ручейки. Октябрь. Холодный, мокрый, унылый.
Алёна жила с Ильёй восемь лет. Познакомились в одной московской конторе: она секретарша, он менеджер по продажам. Илья казался ей принцем высокий, статный, с уверенным голосом и твёрдым рукопожатием. Он ухаживал красиво, водил в рестораны, дарил цветы. Алёна влюбилась сразу и без оглядки. Ей было тридцать два, она никогда не была замужем, родителей уже не было, жила в маленькой съёмной комнате. И вдруг такой мужчина, такое внимание.
Через полгода Илья сделал предложение. Алёна согласилась, не раздумывая. Свадьбу отметили скромно, лишь близкие друзья. Переехали в двухкомнатную квартиру, которую Илья снимал. Первый год был счастливым: он внимательный, заботливый, Алёна старалась быть идеальной женой готовила, убирала, гладила, встречала его после работы.
Но потом всё изменилось. Илья стал задерживаться допоздна, приходил хмурый, раздражённый. Говорил, что на работе тяжело, начальство давит, клиентов мало. Алёна поддерживала, но он отмахивался. Начал придираться к мелочам: суп пересолен, рубашка не так поглажена, в доме слишком шумно, когда он хочет отдохнуть.
Алёна терпела, надеялась, что это пройдёт. Но месяца шли, а лучше не становилось. Илья становился всё холоднее, отстранённее. Они почти не разговаривали, лишь по необходимости. Он приходил, молча ел, садился перед телевизором или бросался в комнату с телефоном.
Алёна спрашивала, что случилось, почему он так изменился. Он отвечал, что она выдумывает, всё в порядке, просто устал. Однажды добавил:
Если тебе скучно, иди работай.
Алёна бросила работу после свадьбы, ведь Илья тогда сказал:
Зачем тебе офис? Сиди дома, отдыхай. Мне хватает на нас обоих.
И она осталась дома, занялась хозяйством, читала, гуляла в парке. Жила спокойно, пока Илья не предложил вернуться к работе. К этому времени рынок изменился, требования выросли, её возраст и отсутствие свежего опыта стали препятствиями.
Разослала несколько резюме, но откликов почти не было. На двух собеседованиях вежливо отказали. Она опустила руки, решила пока не пытаться. Илья больше не поднимал эту тему.
И вот сегодняшнее утро. Снова скандал изза рубашки. Алёна допила чай, начала убирать кухню: вымыла кастрюлю, протерла плиту, вытерла стол. Руки двигались автоматически, а голова была полна вопросов: что я делаю не так? Почему Илья так со мной? Может, он меня уже не любит?
Телефон завибрировал. Сообщение от подруги Тамары: «Алёнка, как дела? Встретимся, выпьем кофе?»
Алёна задумалась, но ответила: «Давай в три у метро».
Тамара её единственная подруга со школы, живёт в семье, дети, но иногда находят время друг для друга. Встретились в кафе у станции. Тамара пришла запыхавшаяся, в пуховике, волосы от дождя.
Прости, опоздала! Пробки ужасные! отряхнула куртку, села напротив. Ты как? Выглядишь неважно.
Алёна попыталась улыбнуться, но получилась кривотолковая:
Нормально. Просто устала.
От чего? Ты же дома сидишь, Тамара заказала капучино.
Именно, Алёна отвернулась. Сижу дома, а Илья считает, что я бездельница.
Опять? Тамара нахмурилась. Сколько ещё ты можешь так терпеть? Он тебя же не ценит!
Но он мой муж, я его люблю, тихо сказала Алёна.
Любишь? А он тебя любит? Тамара наклонилась, посмотрела в глаза. Когда в последний раз он говорил тебе чтонибудь хорошее? Объятия, поцелуи, интерес к твоим делам?
Алёна задумалась, не могла вспомнить. Уже полгода он не проявлял нежности. Они жили, как соседи под одной крышей.
Не знаю, призналась она. Может, я виновата. Может, делаю чтото не так.
Хватит винить себя! Тамара схватила её за руку. Ты хорошая, заботливая, любой муж был бы счастлив. А твой Илья просто не дорос.
Не говори так, отдернула руку Алёна.
Хорошо, не буду. Но подумай, хочешь ли дальше жить так: на цыпочках, угождая, а в ответ только упрёки?
Алёна молчала. Тамара отдохнула, допила кофе.
Ладно, если не хочешь обсуждать, расскажи, как жизнь, что нового? спросила подруга.
Разговор затянулся час, но Алёна всё равно не могла расслабиться. Слова Тамары застряли, как заноза.
Вечером Илья вернулся поздно, уже за полночь. Алёна не спала, лежала в темноте, смотрела в потолок. Слышала, как хлопает входная дверь, как он прошёл на кухню, как громко звенела посуда. Затем он зашёл в спальню, стал раздеваться.
Илья, ты ужинал? тихо спросила Алёна.
Ужинал, буркнул он, не обернувшись.
Встреча прошла хорошо?
Нормально.
Давай поговорим, села на кровать, включила ночник.
О чём? он натянул пижамные штаны, повернулся к ней, лицо усталое, недовольное.
О нас. Мне кажется, что мы отдалились, Алёна подбирала слова, боясь сказать лишнего.
Всё нормально, ты придумываешь, Илья лег на свою сторону кровати, отвернулся к стене.
Нет, не придумываю! Ты меня даже не слушаешь! Ты вообще меня замечаешь? её голос дрожал.
Галя, я устал. Давай завтра поговорим, зевнул он.
Нет, сейчас! Мне важно! она коснулась его плеча.
Илья резко сел, посмотрел с раздражением:
Что тебе важно? Что ты хочешь услышать? Что я тебя люблю? Что всё замечательно? Хорошо, Галя, я тебя люблю, всё замечательно! Теперь спать!
Ты не любишь, прошептала Алёна. Правда? Ты меня не любишь.
Илья замолчал, отводя взгляд, а затем холодно сказал:
Ты мне не жена, а квартирантка. Вот и всё.
Алёна замерла. Слова ударили, как пощёчина. Квартирантка. Она ему квартирантка.
Что? смогла вырвать она.
Ты живёшь здесь, ешь мою еду, тратой мои деньги. А толку? Готовишь посредственно, убираешь как попалось, детей нет, работать не хочешь. Обычная квартирантка, говорил он будничным тоном, будто обсуждал погоду.
Алёна не могла поверить ушам. Человек, с которым прожила восемь лет, за которого вышла замуж, говорил, что она лишь гость в его квартире.
Илья, но как ты можешь так говорить? Я же твоя жена! слёзы хлынули, она не сдержалась.
Жена на бумаге. На деле ты просто живёшь за мой счёт, он лёг обратно, натянул одеяло. Спокойной ночи.
Алёна сидела, обняв колени, в слезах, дрожа от рыданий. Как так? Как можно в один миг зачеркнуть восемь лет совместной жизни?
Она встала, прошлась к кухне, села на табурет, плакала, пока слёзы не закончились. Затем просто сидела, пустая, опустошённая.
К утру приняла решение: больше не будет терпеть. Не будет квартиранткой в собственном браке. Если Илья не видит в ней жену, значит, ей здесь нет места.
Когда Илья проснулся и пришёл на кухню, Алёна уже была одета, собрала вещи и стояла у двери.
Ты куда? удивлённо спросил он.
Съезжаю. Если я квартирантка, то мне не стоит оставаться, ответила она ровно.
Куда именно? У тебя же никого нет! Илья нахмурился.
К Тамаре. Она согласилась приютить меня, пока не найду комнату, держала сумку.
Алёнка, успокойся. Я вчера сгоряча сказал, сделал шаг к ней.
Нет. Ты сказал то, что думаешь. И ты прав: я была просто квартиранткой. Но больше не буду, открыла дверь.
Стой! Ты это серьезно? в голосе Ильи появились нотки тревоги.
Абсолютно, Алёна вышла в подъезд, закрыв за собой дверь.
Спустилась вниз, позвонила такси, дрожащими пальцами набирала номер Тамары, чтобы предупредить, что едёт.
Алёна, что случилось? сразу ответила подруга.
Я ушла от него. Можно к тебе? её голос прервался.
Конечно! Приходи сейчас!
Тамара встретила её с распахнутыми объятиями, успокоила, заварила крепкий чай. Алёна рассказала всё, Тамара кивала, возмущенно воскликнула:
Какой подлец! Я же знала! Ты права, уходить правильно!
Не знаю, что дальше делать, Алёна обхватила кружкой.
Давай подумаем вместе. Сначала отдохни, восстановись. Живи у меня столько, сколько нужно, а потом решай, обняла подругу.
Алёна прожила у Тамары неделю. Илья звонил несколько раз, просил вернуться, говорил, что перегрелся, что всё понял. Она не отвечала, ей было нужно время.
Тамара помогла ей найти работу администратором в небольшой стоматологической клинике. Зарплата скромная, но достаточно для начала. Алёна почувствовала себя живой, у неё опять появился распорядок, коллеги были добры, главный врач справедлив.
Через месяц она сняла комнату в коммунальной квартире, небольшую, с общей кухней и душем. Тамара помогла с мебелью, привезла коечто. Алёна купила постельное бельё, повесила шторы, впервые за долгое время чувствовала себя хозяйкой, а не гостью.
Илья больше не звонил. По слухам от знакомых она узнала, что он встречается с молодой сотрудницей из своей конторы, лет двадцать пять. Боль была, но в то же время облегчение: она сделала правильный шаг.
Полгода спустя Алёна подала на развод. Илья не сопротивлялся, подписал бумаги. Их общих активов почти не было квартира арендная, имущества почти нет.
Алёна продолжала работать в клинике, её повысили до старшего администратора, увеличили зарплату. Она переехала в однокомнатную квартиру, обставила её по вкусу, поставила цветы на подоконник, повесила картины. Это стало её личным убежищем.
Тамара однажды сказала:
Алёна, ты светишься! Прямо помолодела!
И это было правдой. Алёна стала моложе, свободнее, перестала ходить на цыпочках, не боялась говорить, что ей хочется.
В клинике к ней подошёл новый пациент мужчина лет сорока пяти, в очках, с приятной улыбкой. Оставил визитку: «Сергей, инженер». Алёна положила её в карман халата, думала, позвонить ли. Она ещё не была готова к новым отношениям, рана после развода ещё болела.
Через пару дней Сергей пришёл снова, в кабинет, потом позвал её на кофе после работы. Алёна сначала собиралась отказать, но его взгляд был полон надежды, и она согласилась.
За столиком они говорили о жизни, работе, развалах. Сергей рассказал, что тоже развёлся, детей нет, живёт один. Алёна открылась, рассказала свою историю. Он слушал внимательно, кивал.
Понимаю, сказал он. У меня тоже была такая ситуация, жена считала меня банкоматом. После развода я почувствовал, будто заново родился.
Они начали встречаться, без обязательств, просто гулять, ходить в кино. Сергей был внимателен, не торопил, не давил. Со временем их отношения стали официальными, он познакомил её со своими друзьями, а она позвала их к Тамаре. Все радовались.
Алёна больше не боялась.И, глядя в окно, где весна уже пробуждала город, Алёна поняла, что самое главное её собственная свобода и уверенность в завтрашнем дне.
