Когда-то, в те времена, когда питерская зима решила устроить настоящий ледяной квест, Мария Алексеевна и представить не могла, что в её размеренной жизни появится хоть какой-то свежий ветерок. Всё её расписание крутилось вокруг дочери. Но вот Варвара выросла, выскочила замуж и укатила в Новосибирск, а просторная квартира на Невском вдруг стала напоминать музей одиночества.
В тот вечер, когда Мария Алексеевна нарезала сервелат для салата, раздался звонок. На столе уже красовалась вазочка с апельсинами, а в духовке весело шкворчала курица с картошкой. Не отвлекаясь от своих кулинарных подвигов, она включила громкую связь.
Мам, с наступающим! Варвара звучала одновременно радостно и как будто извинялась, словно собиралась сообщить что-то не слишком приятное.
И тебя, дорогая! Ты уже выехала?
Пауза повисла в воздухе.
Мам, не получится приехать. Прости меня!
Мария Алексеевна застыла с ножом в руке. В голове застряли вопросы, которые она боялась озвучить: «Ты одна? Всё ли у тебя в порядке?»
Всё отлично! рассмеялась Варвара, и Мария облегчённо выдохнула. Этот смех она знала смех женщины, у которой на горизонте роман.
Просто так получилось… Планы поменялись. Мы с одним человеком уезжаем ненадолго.
Я поняла, голос дрогнул, но она собралась. Главное, чтобы у тебя всё было хорошо.
Они поболтали ещё немного, и, убрав телефон, Мария Алексеевна оглядела украшенную квартиру. Тишина стала особенно заметной. Она вспомнила прошлый Новый год: дочка сидела с телефоном, отвечала коротко, а она металась между кухней и комнатой, пытаясь развлечь, накормить, расспросить. Вроде бы вместе, а на деле как два поезда на разных путях, только иногда переглядывались.
«Я не эгоистка», убеждала себя Мария, глядя на гирлянды. «Главное чтобы Варвара была счастлива». И это было по-настоящему. Она радовалась за дочь, будто смотрела на себя в молодости.
Для Варвары всё было впервые первая любовь, первые взрослые решения. Мария Алексеевна будто снова переживала свою юность, свои ошибки и то хрупкое счастье.
Она уже хотела отменить все приготовления, как вдруг позвонила её школьная подруга, Галина.
Маш, чего ты одна? Я знаю, Варвара уехала. Давай накрывай на троих, я сейчас приеду! И брата своего, Аркадия, с собой захвачу. Ему одному под бой курантов совсем тоскливо.
Аркадия Мария знала давно встречались на семейных застольях. Спокойный, добрый, после развода выглядел слегка потерянным. Они общались тепло, но Мария никогда не рассматривала его как потенциального кавалера. Так ей казалось.
В тот Новый год всё перевернулось.
Аркадий оказался внимательным собеседником. Не пытался блистать остроумием или сыпать комплиментами. Говорил о книгах, о том, как сложно привыкнуть к одиночеству после долгого брака, внимательно слушал, смотрел в глаза, задавал вопросы. Помогал накрывать на стол, налил шампанского, произнёс тост не банальный, а какой-то душевный, объединяющий.
Я так рада, что встретила Новый год в такой компании, призналась она Галине. Спасибо тебе.
Через пару дней они втроём отправились кататься на каток в Московском парке. Мария, не стоявшая на коньках со школы, отнекивалась:
Я сейчас упаду и испорчу вам праздник!
Аркадий только улыбнулся:
Не переживай, поддержу. Не дам упасть.
И сдержал слово.
Сначала держал за руку, потом просто шёл рядом, готовый подхватить. Мария смеялась, ощущая морозный воздух и давно забытое чувство лёгкости. В какой-то момент она поймала его взгляд не как на сестру друга, а как на женщину. В этом взгляде было что-то серьёзное, мягкое и настойчивое. В воздухе повисло что-то невыраженное, тревожное.
Её охватил страх. «От меня чего-то ждут, с ужасом подумала она. Он хочет большего».
Мысль о новых отношениях пугала до дрожи. Она привыкла к самостоятельности, к своему укладу, к тишине. Вернуться к неопределённости, ожиданиям, волнениям казалось невозможным испытанием.
Через день пришло сообщение: «Мария Алексеевна, не хотите сходить в кино? Фильм хороший показывают».
Она смотрела на экран, как на повестку в суд. Сердце колотилось. Согласиться значит впустить перемены, к которым она не готова. Отказать обидеть человека, который этого не заслужил. Аркадий был добр и деликатен.
«Вот и мучайся, как в молодости, с иронией подумала Мария. Только теперь без пустырника не обойтись».
Она отложила телефон, занялась уборкой, пытаясь придумать уважительную причину. Голова болит? Слишком просто. В гости кто-то нагрянет? Неубедительно. Работа? В праздники это звучит неправдоподобно.
С грустью поняла: все отговорки будут неискренними, а фальшь не её стиль. Тогда она решилась и написала честно: ни «да», ни «нет»:
«Спасибо за приглашение, мне очень приятно. Но я давно не ходила в кино с кем-то. Немного страшно менять привычки. Давайте не будем торопиться?»
Ответ пришёл быстро:
«Понимаю. Тогда просто выпьем кофе, когда вам будет удобно. Как друзья».
Мария перечитала сообщение и почувствовала, как с души свалился камень. Да, ей было страшно. Но она уже не была юной девушкой, бросающейся в омут или убегающей от трудностей. У неё был опыт и мудрость, чтобы идти своим темпом. Медленно, осторожно, но идти.
Впервые за долгое время мысль о встрече не вызвала желания найти предлог для отказа. Наоборот, ей стало интересно, каким будет этот разговор. Просто разговор. А дальше как получится.
***
Их дальнейшее общение напоминало неспешный танец, где оба боялись ошибиться, но очень хотели быть вместе.
Мария выбрала не уютную кофейню, а шумное кафе в центре города, где не возникало ощущения уединённости. Аркадий не возражал. Пришёл вовремя, был лёгок в общении, не делал намёков. Говорили о фильмах, книгах, забавных историях из жизни знакомых. На прощание он просто улыбнулся:
Было очень приятно, Мария Алексеевна. Как в старые добрые времена.
Эти слова сняли напряжение не обещали романтики, а намекали на дружбу, на что-то знакомое и надёжное.
Они не стали видеться каждый день. Аркадий не торопил события. Иногда присылал смешную картинку, связанную с их беседой. Однажды Мария, зная его увлечение резьбой по дереву, спросила совета, как почистить старую бабушкину шкатулку. Он предложил:
Давай заеду в субботу, посмотрю. Если что помогу.
Приехал, осмотрел шкатулку, дал пару советов и уехал, даже не попив чаю, сославшись на дела. Это был визит мастера, а не ухажёра. Марии было спокойно он уважал её границы.
Позже у Марии сломался кран. Она уже хотела вызвать сантехника, но всё же написала Аркадию: «Извини, не знаешь, как перекрыть воду? Боюсь затопить соседей».
Он приехал через двадцать минут, в старых джинсах и с инструментом. Через полчаса всё было починено. За чаем говорили о бытовых мелочах, и Мария вдруг поняла, что ей с ним легко. Не страшно, не тревожно, а просто спокойно. Аркадий не был угрозой её независимости, а стал человеком, с которым приятно решать житейские вопросы.
Всё изменилось, когда заболела Галина.
Мария, не раздумывая, поехала к подруге с супом и лекарствами. Аркадий уже был там. Вместе хлопотали, переглядывались, улыбались. Потом он предложил подвезти Марию домой.
В машине зазвонил телефон Варвара плакала после первой серьёзной ссоры с мужем. Мария пыталась её утешить, сдерживая слёзы. Положив трубку, смущённо посмотрела на Аркадия:
Прости… Дочка…
Всё понимаю, тихо ответил он.
И начал рассказывать, как его взрослый сын тоже переживал разрыв, и как он, Аркадий, чувствовал себя беспомощным, не зная, как поддержать. Он говорил не как мужчина, а как родитель, понимающий всю сложность этого пути. В этой уязвимости была его сила.
Мария слушала, и её защита дала трещину. Он видел в ней не только мать или женщину, но и человека со своими чувствами.
Когда они подъехали к дому, она не спешила выходить:
Спасибо тебе. И за помощь с Галей, и за то, что выслушал.
Мария Алексеевна, он повернулся к ней, я не буду торопить. Но хочу, чтобы ты знала: мне с тобой интересно. Не только в кино сходить, а просто жить рядом. Но я подожду. Сколько потребуется.
С этого момента их отношения изменились. Они не стали парой в привычном смысле. Могли неделями не видеться, а потом за один вечер наговориться обо всём.
Они вместе ходили за продуктами, и это было весело. Он учил её столярному делу, она готовить пироги. Иногда просто смотрели фильм, и его рука лежала на её руке не требовательно, а как знак: «Я рядом».
Мария поняла, что боялась не отношений, а потери контроля, возвращения в зависимость. А Аркадий предложил партнёрство. Он не требовал менять её ритм, а мягко вписался в него, обогатив её жизнь.
Однажды вечером, разливая чай, он спросил:
Так что, в кино мы когда-нибудь выберемся?
Мария улыбнулась, уже без страха:
Обязательно. Только не на мелодраму. Лучше на что-то умное, чтобы потом обсудить.
И обязательно покритиковать актёров, подхватил он.
И тогда Мария поняла: именно таких отношений ей не хватало спокойного, взрослого, основанного на уважении и желании быть вместе. Не потому что надо, а потому что вдвоём лучше.
