Полное безразличие
Спасите! Кто-нибудь, прошу! Спасите!
Звук разорвал ночную тишину, будто кто-то разбил стеклянную стену между мирами. Сквозь сон, как через мутную воду, Мария услышала этот вопль, и ее сознание всплыло на поверхность. Она села на кровати, не понимая, где находится, но уже знала это не просто шум, не пьяные голоса, не спор соседей. Так кричат, когда страх становится живым существом.
На помощь! Боже, кто-нибудь! Спасите!
Мария сбросила с себя одеяло, босыми ногами ступила на ледяной паркет и бросилась к окну. Декабрьский мороз вполз в комнату, когда она распахнула створку. Холодный воздух принес с собой новые крики теперь они были похожи на визг, отчаянный и пронзительный.
Двор утопал в оранжевом свете фонарей, как в мареве. Мария щурилась, пытаясь найти источник шума, и вдруг увидела. На пожарной лестнице соседнего дома, на ржавых перекладинах, висела тонкая фигура в светлой куртке. А внизу…
Пес. Огромный, костлявый, с выпирающими ребрами. Он кружил под лестницей, лаял хрипло, срываясь на визг, и иногда подпрыгивал, щелкая зубами в сантиметрах от болтающихся ног. Девушка подтянула колени, но руки уже не держали.
Уберите его! Пожалуйста! Я больше не могу!
Мария посмотрела на соседние балконы. Три. Четыре. Пять светящихся прямоугольников телефонов. Люди стояли и снимали, как будто это был спектакль. Снимали, как испуганная девушка теряет силы и медленно сползает к пасти зверя.
Мужчина в майке на третьем этаже даже присел, чтобы выбрать лучший ракурс.
Вам не стыдно?! закричала Мария в темноту. Позвоните хоть кто-нибудь в полицию!
Тишина. Один телефон повернулся в ее сторону новый объект для съемки.
Мария отступила от окна, схватила мобильник с тумбочки. Пальцы дрожали, но она все же набрала нужные цифры.
Полиция, слушаю.
На человека напал пес! Двор между домами четырнадцать и шестнадцать по улице Лесной! Девушка висит на пожарной лестнице, ей не продержаться!
Она не стала ждать вопросов. Бросила телефон на кровать, накинула пуховик поверх ночной рубашки, сунула ноги в тапки те самые, с медведями, что бабушка подарила на Новый год. В кармане куртки нашелся баллончик паранойя после случая в метро заставила носить его всегда.
Мария распахнула дверь и понеслась вниз по лестнице, прыгая через ступеньки.
Дверь подъезда грохнула о стену. Морозный воздух обжег легкие, снег тут же намочил тапки, но Мария уже бежала через двор, ища что-нибудь тяжелое. Вот булыжник, вывернутый из старого бордюра.
Пес услышал ее раньше, чем увидел. Развернулся, оскалил желтые клыки, зарычал.
Эй! Эй, псина! Сюда!
Мария закричала так, что сама удивилась. Крик был низкий, почти звериный. Она замахнулась и бросила камень не в животное, но рядом. Булыжник ударился о асфальт у лап, отскочил в стену.
Пес отпрянул, лай сменился жалобным поскуливанием. Мария топнула ногой, выставила вперед баллончик и снова закричала просто звук, просто угроза, просто «я больше и страшнее».
Этого хватило. Пес развернулся и побежал прочь, оглядываясь, но уже без злости. Исчез за гаражами, лай затих.
Держись! Я иду!
Мария бросилась к лестнице, но не успела. Девушка разжала пальцы и упала хорошо, что высота была всего полтора метра. Она упала на бок, свернулась и зарыдала, громко, как ребенок, когда уже невозможно сдерживаться.
Тише, тише, все закончилось…
Мария опустилась рядом на колени прямо в снег. Холод пробрался сквозь тонкую ткань, но сейчас это не имело значения. Девушка совсем молодая, лет двадцать, может чуть больше. Светлые волосы выбились из-под капюшона, прилипли к мокрым щекам.
Можешь встать? Давай, держись за меня.
Девушка вцепилась в рукав пуховика, и Мария помогла ей подняться. Ладони были в ссадинах, куртка порвана, но главное жива.
Мария посмотрела на балконы. Телефоны исчезли. Окна гасли одно за другим, будто ничего не случилось. Шоу окончено, можно возвращаться к сну.
Пойдем ко мне. Я живу тут, в соседнем подъезде.
Девушка кивнула, всхлипывая. Они доковыляли до двери. Мария почти несла ее, потому что ноги у бедняжки подгибались.
В подъезде было тепло. Девушка прислонилась к стене, закрыла глаза и медленно сползла вниз. Мария едва успела ее подхватить.
Эй, не отключайся! Четвертый этаж, чуть-чуть осталось.
Меня зовут Дарья, вдруг сказала девушка, тихо, сквозь стучащие зубы. Дарья.
Мария. Ну вот и познакомились. Пошли, Дарья, тебя ждет горячий чай.
Они поднимались медленно, останавливаясь на каждой площадке. Мария поддерживала Дарью за талию, чувствуя, как дрожь постепенно стихает. То ли согревается, то ли страх уходит.
Квартира встретила их беспорядком разобранная постель, телефон на подушке, свет в коридоре. Мария усадила Дарью на кухне, на старый табурет, и бросилась к плите.
Сейчас чайник закипит. У меня есть мед, хочешь с медом? И сахар добавлю, тебе сейчас нужна глюкоза.
Дарья кивнула. Мария заметила, что девушка смотрит на свои руки грязные, исцарапанные. Ладони дрожали.
Сейчас обработаем. У меня аптечка хорошая, есть перекись, пластыри. Не страшно, царапины неглубокие.
Чайник засвистел. Мария заварила крепкий чай, добавила три ложки сахара и мед. Поставила кружку перед Дарьей, сама полезла за аптечкой.
Перекись шипела на ссадинах, Дарья морщилась, но терпела. Мария работала аккуратно, промокая каждую ранку ватным диском, и разглядывала неожиданную гостью. Совсем молодая. Лицо милое, даже сейчас опухшее от слез, с размазанной тушью. Сережки-гвоздики в ушах.
Как ты там оказалась? На лестнице?
Дарья отхлебнула чай, обжигаясь, не замечая этого.
С работы шла. Обычно все спокойно… Она выскочила из-за гаражей. Я сначала не поняла, думала просто пес. А он за мной. Сначала шел, потом побежал, зарычал. Я хотела в подъезд домофон не открылся, код забыла от страха. А он уже рядом. Лестница первое, что увидела…
Дарья замолчала, сжала кружку.
Я кричала, наверное, двадцать минут. Или больше. Не знаю. Руки сначала болели, потом перестала их чувствовать. Думала все, упаду. А эти… просто снимали.
Мария села напротив. Дарья вдруг фыркнула, почти рассмеялась.
А ты смелая. Я думала все, конец, никто не придет. А ты как… не знаю. Как в фильме.
В тапках с медведями. Очень героично, представляю.
Обе рассмеялись нервно, но все же рассмеялись.
Слушай, Мария полезла в ящик за ручкой и блокнотом. Вот мой номер. Если что звони. Мало ли, может полиция спросит, или с этим псом что-то выяснится. Или просто… если вдруг станет плохо. После стресса бывает, я читала.
Дарья взяла листок осторожно, как важную бумагу.
Спасибо. Правда, спасибо тебе. Я не знаю, как еще сказать.
Да ладно, Мария махнула рукой. На моем месте любой бы так сделал.
Нет. Не любой. Там десять человек стояло, и никто не сделал. Только снимали.
Они помолчали.
Знаешь, о чем я думала, когда висела там? Дарья заговорила тихо, глядя в кружку. Я подумала если выберусь, никогда не буду такой. Никогда не пройду мимо, если кому-то плохо. Никогда не буду снимать вместо того, чтобы помочь.
Мария кивнула.
Это правильно. Держись за это.
Мария проводила Дарью до дома. Только потом заметила, что тапки превратились в мокрые тряпки, ночная рубашка липла к телу, а за окном уже почти рассвет. На работу к девяти.
Мария поднялась к себе, первым делом сняла мокрую одежду. Горячий душ пять минут счастья. Сухая пижама. Новые шерстяные носки.
Она легла в постель, все еще не понимая, что произошло. Мария закрыла глаза и сразу провалилась в сон глубокий, без сновидений, как будто в теплую воду. Сквозь сон она улыбнулась. Этот день останется с ней надолго.
