Ну-ка, молчали? громко выдохнул я, свалившись в мягкое кресло. Не ждали гостей?
Может, и не ждали, мамуля, сказал Алексей, ставя на журнальный столик только что заваренный чай. Но ты всегда желанна! Сейчас Олечка принесёт бутерброды.
Оля нарезала сыр тонкими ломтиками, бормоча себе под нос: «Как же радости полные штаны». Она уважала свою свекровь, а может, даже любила её, но только издалека желательно на триста километров.
Обычно Елена Петровна предупреждала о своих визитах, а теперь она упала, как снег на голову, испортив планы. А планы те были грандиозные! Сегодня Оля и я собирались навещать будущего сына.
***
Десять лет Алексей и Оля надеялись на чудо, но ребёнка так и не было. Мы договорились: если к сорока годам Оля не родит, возьмём ребёнка из детского дома. Поначалу это устраивало всех, кроме Елены Петровны.
Мне нужны родные внуки! Не хочу чужих детей в семье, твёрдо заявляла она. Знайте, если пойдёте наперекор, я вас прокляну!
Оля понимала, что свекровь по натуре властна и упряма. Раз уж она вбила себе в голову чтото, не выбьешь кувалдой. Алексей не стал ей перечить. Принять её условие означало лишь признать, что лишь родные внуки заслуживают любви такой замечательной бабушки.
Но согласиться не значит отрекаться от идеи. Я тоже хотел ребёнка и, в отличие от мамы, знал, что чужих детей не бывает. Тихо от Елены Петровны мы прошли курс для приёмных родителей и начали собирать документы.
Вскоре возникла другая проблема: Оля хотела пройти все этапы материнства и взять ребёнка из дома малютки, а я к этому был не готов.
Если есть выбор, берём ребёнка постарше, повторял я, чтобы не ночами не сидеть, не менять подгузники, не терпеть прорезывающиеся зубы.
Так могло бы тянуться вечно, пока не случилось случайное событие.
В офисе, где работала Оля, появилась новая уборщица Ирина, сразу стала темой разговоров среди женского коллектива. Ей было двадцать два, а уже был четвертый сын Пётр. Она приходила на работу поздно вечером, везя ребёнка с собой. «Значит, отца у ребёнка нет», шептались коллеги, «одинокая мать». Примерно половина сотрудников тоже были одинокими мамами, но в своей «путешественности» они не сомневались.
Изза частых переработок Оля часто задерживалась допоздна и пересекалась с Ириной. Мне, в отличие от коварных коллег, было жалко молодую маму, пришедшую на тяжёлую низкооплачиваемую работу. Оля пыталась помочь Ирине и Петру: то принести вкусняшки, то отдать одежду.
Однажды они заговорили, и Ирина рассказала о своей тяжёлой судьбе. Родители умерли рано изза алкоголя, бабушка по отцу забрала её, а за день до восемнадцатилетия и бабушка ушла. Ирина осталась одна, но уже ждала ребёнка, о чём никому не говорила. Случайная связь со старшим мужчиной привела к беременности, а после «ночи любви» он исчез. «Стыдно!», подумала Ирина и молчала, пока её положение оставалось непонятным.
Беременность шла сложно, подработки только ухудшали ситуацию. Когда сын появился, диагноз оказался тяжёлый: односторонняя тугоухость. Врачи лишь предложили простой слуховой аппарат, который помогал слабо.
Есть и другие способы коррекции, всплакнула Ирина, но всё это стоит денег. Я готова отдать всё, чтобы Пётр мог слышать!
Ирина устроилась на несколько работ: утром мыла подъезды, днём продавала в маленьком магазинчике, вечером забирала Петра из детского сада и снова убирала офисы. Жизнь её почти исчезла. Уставшая, но счастливая мама, она с гордостью говорила о сыне: он рисует, поёт, помогает по дому, воспитатели хвалят его покладистый характер, он её единственная опора.
Я мечтала стать художницей, тихо призналась Ирина, а теперь Пётр рисует мой маленький художник.
Слушая её, я всё острее ощущал пустоту внутри, желая иметь собственного мальчишку, который стал бы смыслом жизни.
Через два месяца случилась трагедия: пьяный водитель проехал на красный и сбил Ирину. Пётр оказался в детском доме.
Я понял, что обязан усыновить мальчишку. Алексей сразу согласился: Пётр полностью подходил под его представление о приёмном ребёнке. Первое знакомство с мальчиком открытый, общительный, непосредственный покорило любого.
Суд надлежал через неделю, и мы уже готовились к встрече с Пётром. До того момента Оля и я старались проводить с ним как можно больше времени, хотя у меня появилось несколько свободных дней.
И вот пришёл тот день, когда Елена Петровна, лёгкая на помине, пришла к нам. Мы уже обещали Пёру…
И что вы тут делаете без предупреждения? спросила Оля, пытаясь понять цель визита.
А если мой паразит возьмёт меня за голову, то я уйду домой. Если нет останусь с вами до скончания веков, не могу смотреть ему в глаза! проговорила она, имея в виду её мужа и моего отчима Владимира Ивановича.
В их отношениях был обычный ритуал: ежемесячные эпические ссоры. Когда Елене становилось скучно, она выдумывала повод. Владимир Иванович молча слушал упрёки, соглашался с ней и шёл к миру. Чаще всего небольшая словесная перебранка удовлетворяла её жажду «пощёчить нервы». В особых случаях скандал перерастал в крик «доживать век».
В эти моменты Владимир Иванович начинал пить: то от горя, то от радости, то снова от горя, а когда отравление заканчивалось, он шёл мириться. Современные блогерыпсихологи называют такие всплески «изюминкой», укрепляющей отношения. Мы же, родители Саши, не читали книг по психологии и действовали по наитию результатом стало сорок девять лет «душа в душу».
Эти бесконечные ссоры длились около недели, а после каждой следовало громкое примирение, за которым собиралась семья за праздничным столом.
Я всегда терпел «нашествие» родни, но теперь, если Елена Петровна узнает о наших планах, она найдёт способ отговорить меня. Мы жили в соседних подъездах со свекровью, и если бы она была рядом, развод был бы неизбежен. Поэтому она не должна знать о Пётре раньше срока осталось всего неделя до суда.
А мне что, не рады? откусила Елена Петровна кусок бутерброда. Сыр нарезали как в столовой!
Мамуля, не говори глупостей! ответил Алексей. Нам просто нужно в детский дом.
Тихо, перебила я. Коллега недавно родила, мы хотим подарок выбрать.
Ох, когда уже и вы родите, отодвинула тарелку Елена Петровна. Тогда купите еды по дороге, а я пока отдохну.
Я считаю, что мама должна знать, показывал обиду Алексей. Или ты будешь прятать Петра до выпускного? Это важное событие, а мне нельзя его скрыть!
«Только неделю продержаться», крутилось в моей голове, пока я пытался успокоить мужа.
Ну куда ты! крикнула я, остановившись на обочине. Саш, не отвлекайте меня за рулём! Мы ничего не скрываем. Подумай: Елена Петровна расстроена после ссоры с твоим отчимом. Мы делаем: раз внука ей под нос! Давай выжмём недельку, суд пройдёт, и мама успокоится. Может, к тому времени Владимир Иванович придёт мириться! Представляешь, познакомим сына со всеми сразу.
На самом деле я надеялась, что к моменту возвращения Петра домой Елена Петровна уедет, и нам не придётся слушать её угрозы о проклятии и нравоучения про «приёмные дети». Алексей понял, что гдето его обманывают, но скрываться было нечем, пришлось согласиться.
Как и планировалось, судебное заседание оказалось формальностью, а судья разрешил нам взять Петра сразу, не дожидаясь вступления решения в силу.
Счастливая семья вернулась домой.
Здорово, конечно, размышлял Алексей, но как быть с мамой? Всё-таки надо было её всё рассказать, подготовить
Владимир Иванович в этот раз мириться не спешил, но я больше волновалась о реакции ребёнка: вдруг свекровь выкинет какойто фортель.
Пётр, сынок, начала я готовить малыша, скоро ты познакомишься с Еленой Петровной, новой бабушкой. Понимаешь нужные слова не находились. Помнишь, я покупала тебе шоколадное яйцо с сюрпризом?
Угу, мои любимые трансформеры! воскликнул он.
Вот! А помнишь, как волновался, когда его открывал? спросила я.
Дааа! У меня все трансформеры, только один не хватает! Я так хотел его! Я же вспотел! ответил Пётр.
Смотри, милый, ты тоже станешь сюрпризом для Елены Петровны, и она тоже может вспотеть! его искренний смех слегка меня успокоил. Поэтому не обижайся, если она чтото плохое скажет, хорошо?
Пётр кивнул. Он точно не обидится на эту Лезу Елю Лезю Петровну! Он ведь тоже расстроился, когда снова попалась «повторка» в шоколадном яйце.
Ох, чую, мы сейчас все вспотеем! замешкался Алексей у двери, а я, взяв сына за руку, смело шагнула навстречу «неприятностям».
Ну что, знакомьтесь, Елена Петровна, это наш сын Пётр. Поздравляю, теперь вы официально бабушка! крикнул малыш. Здравствуйте, Ели Лези Ледиета Петровна!
У новоиспечённой бабушки помутнело в глазах.
А чего у вас тут всё нараспашку? появился Владимир Иванович в дверном проёме с огромным букетом ромашек. О, а это что за сорванец?
Я сюрприз для Ледиеты Петровны, мальчишка протянул руку.
А я, видимо, дядя Вова! Ну что, знакомы!
Впервые за многие годы примирительное застолье прошло тихо Елена Петровна не произнесла ни слова. Но у меня был ещё один туз в рукаве, и сейчас самое время его раскрыть.
Родные мои, хочу произнести тост, голос слегка дрожал. Я очень рада, что теперь мы с Алексей и Пётром стали настоящей семьёй! Надеюсь, наш сын получит не только деда Вову, но и любимую бабушку Лизу!
Ледидиета! перебил Владимир Иванович.
После нескольких бокалов шампанского его весёлый нрав вырвался наружу. Я продолжила:
И я счастлива, что вы разделили этот момент с нами. Надеюсь, вы будете рядом, когда у Петра появятся братья или сестрёнка ну, через семь месяцев!
Алексей выронил бокал из рук.
Что?! воскликнул я. Да, я беременна. Восемь недель простите, что молчала так долго Не было случая. А теперь радость!
Наконец Елена Петровна улыбнулась хороший знак, всё наладится.
Вот и второй внук, сдерживая слёзы радости, прошептала она, теперь я самая счастливая бабушка на свете!
На выписке из роддома собрались только близкие.
Пётр, погладила она старшего внука, тебе придётся переписать наш семейный портрет!
С радостью, бабушка! Ты будешь красивее всех! И мама тоже!
Счастливый момент для маленькой ячейки общества первый из многих.
