Я изменял тебе давно, Василиса, будто плевком в лицо, произнёс он. После этих слов она ясно дала понять: такого предательства терпеть не намерена.
Эта мазь стоит сущие копейки, но ставит на ноги за неделю!
Хондролиф
Исключите это из рациона и паразиты покинут организм!
Гетоксин
Попробовала слух вернулся за четыре дня, врач рекомендовал.
Лорабион
День тянулся, как резиновая лента. Василиса не понимала, зачем Леонид назначил встречу именно на Невской набережной там, где они познакомились. Что он задумал? Раньше муж редко поражал её романтикой: максимум букет на праздник или духи к дню рождения. А тут вдруг «сюрприз». Она не собиралась упускать шанс и подготовилась дотошно: зашла к парикмахеру, надела элегантное платье, будто шла на первое свидание, и тщательно продумала каждую деталь.
Леонид стоял у фонтана с аркой, время от времени поглядывая на часы. Никаких цветов при себе не держал очевидно, встреча не была той, о которой мечтала Василиса.
Привет, появилась она внезапно, и Леонид вздрогнул.
Привет, сухо кивнул он, нервно добавив: Мы опаздываем, Вась, давай быстрее.
Он даже не заметил её перевоплощения и ни слова не сказал о том, как она хороша. «Наверное, позже», успокаивала себя Василиса.
Куда мы идём? приподняла бровь она. Что-то случилось? Сюрприз?
Что-то вроде того, пожал плечами он и потянул её за собой.
Перешли набережную, прошли через мост и направились к новому высотному дому. В голове у Василисы мигали догадки. У входа Леонид ввёл код, и она решила не задавать вопросов пусть будет сюрприз. Сердце всё равно колотилось.
Лифт поднял их на тринадцатый этаж. Леонид пустил вперёд Василису, вынул ключи и подошёл к двери в конце коридора.
Чья это квартира? не удержалась она, когда вошла в стильный холл.
Тебе нравится? вместо ответа спросил муж и указал рукой на комнату. Заходи, посмотри.
Василиса прошла по квартире: обои, которые ей всегда нравились, люстра, похожая на ту, что она недавно хотела повесить в спальне, а он тогда отговорил; балкон с видом на реку. Квартира небольшая, но уютная. В голове сразу промелькнула картина: утро, чашка чая и вид с балкона.
Можно здесь жить вечно, прошептала она, повернувшись к Леониду. Представляешь, как красиво ночью, когда огни отражаются в воде?
Я знал, что понравится, как будто отстранённо выдавил он, протянув ключи. Не благодарить. Всё для тебя.
Что ты имеешь в виду? растерянно спросила она.
Именно то, что сказал, кивнул он. Документы оформлены на тебя. Мне нужно бежать у меня рейс, приезжает моя настоящая любовь. Я пришлю твои вещи машиной.
Постой! сжала она грудь и почувствовала, как в животе сжалось ледяное кольцо. Что значит «мои вещи»? И почему ты так торопишься?
Василиса, перестань делать вид, что не понимаешь! взорвался Леонид. Ты прекрасно знаешь, что я ухожу. Я начинаю новую жизнь!
Она открыла рот, но слов не нашла. Любые вопросы превратились бы лишь в новые обвинения; у неё был шок.
Объясни, наконец прорычала она.
Эта квартира теперь твоя, холодно произнёс он. Бумаги в тумбочке, на твоё имя. Я воспользовался доверенностью. Сегодня прилетает она, моя настоящая Лидия. Мне в аэропорт.
Леонид… ты шутишь? голос дрожал. Ведь всё было нормально вчера…
Я изменял тебе давно! сорвался он. Не говори, что ты не знала. Я думал, ты умнее просто закрываешь глаза.
Слёзы горячими струями катились по щекам. Не могла поверить: их жизнь, которая казалась ровной, вдруг рушилась. Раньше они редко ссорились. Когда сын был маленьким, муж редко задерживался; только после того, как ребёнок уехал в Москву, командировок стало больше. Они всё равно отмечали праздники вместе, проводили выходные. Да, поездок стало больше, но всегда привозил сувениры из одного города. Теперь всё стало ясным.
Она хотела кричать, задавать тысячи вопросов, выплеснуть боль. Но горло сдавило ком. Василиса смотрела на Леонида и видела, как мир вокруг рассыпается.
Ну вот и договорились, сухо сказал он. Квартира твоя, ты отказываешься от нашей доли совместного имущества. Я уладил с Лидией вопрос с жильём, потом нотариус и развод.
С шумом захлопнув дверь, он ушёл, оставив её в прихожей новой квартиры, с ключами в руке. Шаги удалялись по коридору, пока не стихли. Она стояла, будто в пропасти. Взгляд скользил по вещам, которые теперь были её, и в груди не было радости только горечь предательства. Как можно было жить в такой иллюзии?
Василиса рухнула на диван, закрыв лицо руками. Мысли возвращались назад, пытались вычленить момент, когда всё начало рушиться. Но явных признаков не было. Они были обычной семьёй не слишком страстной, не слишком ссорливой. Любое отстранение она списывала на рутину и усталость. За этими дребезжащими словами между ними росла пропасть.
Ночь прошла без сна: она перелистывала годы и искала ответы. Леонид всегда был сдержан и немногословен; она любила его за это за надёжность. Когда же он перестал любить её? Вопросы крутились, а ответы ускользали.
Рано на рассвете, когда небо лишь побледнело розоватым, Василиса взяла такси и вернулась в их общую квартиру. Леонид встретил её у двери с сомкнутыми от раздражения руками.
Что тебе здесь нужно? прохладно спросил он, блокируя проход.
Я тут живу, неожиданно спокойно ответила она и сделала шаг внутрь.
Он выпрямился, как стена.
Ты понимаешь, в какое положение ставишь? Я купил тебе квартиру! Не оставайся на улице, будь благодарна.
Василиса хохотнула горько, глядя в пол.
Благодарна? За измену и ложь? Нет, Леонид, я остаюсь. Эта квартира наша общая, и я не уйду.
Его лицо исказилось.
Ты не понимаешь, что я для тебя сделал. Я мог всё разделить через суд. После продажи твоя доля едва бы хватила на комнату в коммуналке! Но я позаботился дал тебе крышу над головой. Должна быть признательна.
Спасибо, ровно произнесла она, но я сдаю ту вторую квартиру. Я остаюсь здесь. Пока мы официально не разведены, эта квартира тоже моя. Можешь пытаться её отнять, но документы на моё имя.
Шея Леонида покраснела от злости.
У тебя нет на это права! Я рассчитывал на твою порядочность! Я был уверен, что ты согласишься!
Василиса посмотрела ему в глаза и не узнала прежнюю себя страха не было.
Я остаюсь. Если не нравится уходи.
Он застыл, не зная, что сказать. Перед ним стояла другая женщина сильная и уверенная. Той Василисы, что была раньше, будто и не было.
Дни растянулись как таблички в поездке: трое под одной крышей. Каждый день она подтверждала своё право на дом завтракала за своим столом, готовила, выполняла привычные обязанности. Когда Леонид пытался устраивать «семейные» вечера с Лидией, Василиса была рядом и напоминала, кто настоящий хозяин в доме. Порой бросала едкие, но вежливые замечания, наблюдая, как Леонид морщится, а Лидия опускает глаза.
Он пробовал разные способы выгнать её: умолял, потом стал угрожать, но всё было тщетно.
Через несколько недель Лидии это надоело. Однажды утром она тихо собралась и ушла, не сказав ни слова. Леонид обвинил Василису: «Ты разрушила всё!» кричал он. Но она оставалась спокойной, её взгляд был как лёд. Для неё их брак перестал существовать, но она не желала отпускать мужчину без расплаты.
Постепенно Леонид начал меняться. Его горячая решимость уйти потихоньку остыла. Однажды вечером он вернулся с работы и застал Василису в кухне, которая готовила ужин и, казалось, думала о чём-то важном. Он сел на край стола и с неожиданной тяжестью в голосе произнёс:
Я передумал по поводу развода.
Она подняла глаза, удивлённая.
Передумал? повторила она, словно проверяя звук. И что ты предлагаешь?
Оставим всё, как было, сказал он. Вернёмся к прежнему.
К прежнему? Василиса усмехнулась без радости, но без боли в глазах. Ты правда думаешь, что можно стереть произошедшее? Забудь о предательстве? Нет. Теперь я настаиваю на разводе. Моё условие: ты отдаёшь свою долю в этой квартире, а я передаю тебе ту новую. Так будет справедливо.
Он подумал. Условие ей не нравилось, но выбора у него почти не было: после покупки «новой» квартиры его сбережения были не изобильны, а при судебном разделе он рисковал остаться с ничтожно малой суммой. В конце концов согласился: пусть сделки пройдут одновременно чтобы не было обмана.
Они оформили бумаги, каждый получил своё. Леонид, наконец свободный, понял, что новая жизнь не так прекрасна, как он себе представлял; пустота после ухода Лидии и груз вины давили на него. Василиса же вышла из нотариальной конторы с ощущением лёгкости словно с неё сняли тяжёлую рёбровую опору, и впереди зажглось что-то новое.
Прошло время. Она научилась ценить тишину вечера, начала вставать раньше и варить себе кофе, который пьёт, глядя на реку. Сын приезжал из Москвы реже, но приезжал и их разговоры стали на удивление честными. Она нашла работу, где её уважают, и двери в новую жизнь потихоньку открывались.
Леонид же однажды подошёл к её окну, когда свет был уже мягким, и тихо сказал: «Прости». Прощения было мало, но это не изменило прошлого; оно помогло обоим продолжать жить вперёд. Василиса ответила не срывистым криком и не ледяной презрительной фразой, а спокойной улыбкой не оттого, что забыла, а потому что выбрала жить иначе.
Жизнь научила её главному: предательство не всегда разрушает так, как кажется; иногда оно открывает дверь, за которой тебя ждёт собственная сила. Можно тратить годы на обвинения и сожаления, а можно принять правду и построить новую жизнь, в которой ты сама главный автор своей судьбы.
