Все звали её Молчаливой Любой. Звали совсем без злого умысла, без желания когонибудь обидеть. Привыкли так, а никто из немногих жителей почти исчезнувшей деревни Костынки не задумывался, откуда взялось странное прозвище. Ведь Любовь вовсе не молчала: голос у неё был, хоть и робкий, как шуршание листьев в ветреный день. Действительно, слышали мы лишь редкие её реплики, и к этому привыкли, учась читать её мысли по огромным, выцветшим голубым глазам и морщинистому лицу. Так что прозвище «Молчаливая» она получила лишь за привычную сдержанность.
Сколько одиноких старушек проживают свои дни в забытых людьми, зашитых в землю деревнях, никто не знает, сколько им лет, никто не плачет, когда их жизнь подходит к концу. Соседи даже за спиной не перешёптываются. Их просто не замечают, как сорняки вдоль просёлочной трассы. Так и наша Молчаливая Любовь могла бы тихо дожить до старости и уйти, оставив пустую избушку и заросший холм.
Но в один день случилось необычное для селян событие. К Любове приехал в старинном «Запорожце» пожилой мужчина в деловом костюме. Они долго стояли у калитки: он говорил, а она молча слушала, всматриваясь полуслепыми глазами в его лицо. Внезапно она упала, крикнула так громко, что из домов разлетелось всё оставшееся население Костынки.
* * *
Любочка родилась в той же деревне в далёкие предвоенные годы. Здесь был крупнейший совхоз области, где все трудились на равных правах, а за труд не платили, а документы не выдавали. Жили бедно, часто голодали. Любочка была второй из шести детей и старшей дочерью. Ей было двенадцать, когда туберкулёз унес отца. Отец болел, но в то время больничных не давали, и он продолжал пасти скот до последнего, утирая пот со своей потной рубахи. Он умер, упав на бесконечных полях совхоза.
Любочка любила отца: он был тихим, добрым, не бил жену и детей, делал малышам деревянные игрушки и глиняные свистульки. После смерти отца девочка упала в горе, плакала почти два дня, отказываясь от еды. Мать тоже плакала, понимая, что теперь ей придётся сама воспитывать всех детей. Она терпеливо ждала, пока дочь успокоится, уговаривала а потом поругала Любочку и отправила её работать.
В двенадцать лет девочка уже умела всё, что должна уметь взрослая женщина, и работала летом наравне с матерью в совхозе. Зимой ей позволяли ходить в школу, пока был жив отец. После зимы она помогала матери с младшими, готовила и убиралась. Любочка была живой, дерзкой, часто получала по пруту за свои проделки.
* * *
Наступили голодные тридцатые годы, жизнь стала тяжёлой. Семье Любочки ещё повезло: в доме была коза, молоко которой можно было обменять на картошку или кашу из отрубей. Жить было можно, пока сосед не отравил козу. Любочка запомнила, как тогда плакала мать. Позже умер и её отец, а потом три младших брата и мать. Восьмилетнюю сестрёнку забрали в приёмный дом в соседнюю деревню. Старший брат ушёл искать работу без документов и исчез.
Любочка была отдана к троюродной тётке. Стараясь отвечать на её грубость, девчонка получила сильный удар, от которого неделю проваляла спиной вверх, а на спине, ногах и лице остались белые шрамы. С того момента её назвали «Молчаливой». Она молчала, отказываясь говорить, а тётка лишь радовалась, что девочка работает.
Тётка продала её замуж в пятнадцать лет. Любочка молчала, когда её избивали свекровь, когда муж ушёл на фронт, когда она рожала единственного сына Василия. Крикнула она лишь один раз, когда отняли ребёнка, как будто бы её назвали врагом народа.
В их далёкой сибирской деревне война почти не коснулась людей: они всё сажали пшеницу, которая шла к фронту. Поле совхоза граничило с пустым огородом свекрови. Однажды Любочка собрала горсть колосков, чтобы приготовить каша, но её увидели, и её посадили в тюрьму на десять лет. Свекровь отказалась заботиться о Василии, и ребёнка забрали в детский дом. Любочка рыдала, умоляла, но люди стояли, отводя глаза.
* * *
После смерти Сталина её освободили, но она не плакала ни за правителем, ни за свободой, ни от радости. Никуда идти некуда, и она вернулась в дом свекрови, где жила больная полупарализованная женщина. Сын её мужа, вернувшийся из Польши, нашёл новую жену и оставил мать. Любочка, как и прежде, молча занималась бытом, стирала, готовила, ухаживала за свекровью до её смерти. Благодарностей не получала, лишь упрёки за свою болезнь и за то, что сын её бросил.
Годы шли, Молчаливая Любовь тихо доживала в одиночестве, не выходя замуж и не рождая детей. Вела скромный огород, держала одну козу и десяток кур.
В то утро, откуда начинается наш рассказ, Любовь слышала оскорбления соседки Петровны, жалующейся, что её куры через дырявый забор забрели в чужой огород. Молчаливо и виновато посмотрев на Петровну, Любовь собралась принести молока, но на центральной дороге Костынки бросился огромный чёрный «ГАЗ63». Было ясно, что приехал ктото важный, и Петровна, забыв про молоко, бросилась тревожить соседей. Такие визиты случались редко и были событием.
Джип медленно подъехал к воротам, остановился, открылся и вышел мужчина лет шестидесяти, седой, в спортивном костюме, сняв очки, он вглядывался в дорогу, а затем подошёл к Любови. Сначала она не понимала, чего он хочет, и слушала молча. Мужчина задавал вопросы, называя знакомые Любови имена, пока она не поняла: «Васёк, Васильчик мой!» пронзительно крикнула Любовь, упав на землю и обняв колени мужчины. Слёзы текли по её лицу, она всё повторяла имя сына. Соседи собрались, Петровна в унисон рыдала, а мужчина, вытирая скудные слёзы, безуспешно пытался поднять её.
* * *
Проводы прошли в самом большом доме села, чтобы все могли вместиться. Под тосты и закуски люди слышали длинную историю о том, как мужчина долго искал сведения о своей матери. Многие плакали и радовались за тихую соседку. Затем последовало торжественное прощание: каждый обнял и поцеловал Молчаливую Любовь, пожал руки Василию. Женщина лишь молча смотрела огромными голубыми глазами и улыбалась. Куры и козу передали Петровне, а она вынесла большую банку липового мёда. Наконец собрались, закрылась дверь, автомобиль, слегка наклонившись, увёз Любовь навсегда из Костынки. Соседи стояли и смотрели, пока не смолк звук мотора.
* * *
Как сложилась её судьба дальше? В конце своей жизни она нашла простое человеческое счастье: большой дом, сына с доброй невесткой, троих внуков и пятерых правнуков. И главное никому больше не приходилось называть её Молчаливой. Она больше не могла молчать, ведь пятилетняя Аленка так любит, когда прабабушка рассказывает ей сказки перед сном.
