И что он теперь будет с нами жить? спросил он у супруги, глядя на своего сына.
Вера Петровна вернулась в крошечный однокомнатный дом на окраине Москвы и, открыв дверь, застыла от неожиданного взгляда на Дмитрия. Два года сын проживал со своей женой в отдельной квартире, их встречи были редки лишь пару раз в месяц, и то лишь в субботувоскресенье. А сейчас рабочая неделя.
Чтото случилось? вместо привычного «привет» произнесла Вера Петровна.
А ты что, не рада меня видеть? попытался подшутить Дмитрий, но, услышав строгий взгляд матери, ответил: Да от Аглаи ушёл.
Что значит «ушёл»? спросила она, голос её был твёрд, как стальная дверь в колонии для несовершеннолетних, где она служила воспитательницей.
Мы поссорились, пробормотал Дмитрий, пытаясь показать, что тема его не интересует.
И что? её глаза врезались в его, требуя объяснений. Ты теперь будешь к маме бегать после каждой ссоры с женой?
Мы разводимся! выпалил он.
Вера Петровна не отводила взгляда, её взгляд будто требовал ответы. После глубокого вдоха Дмитрий продолжил:
Она ещё домашние обязанности навесила. А я с работы, где меня вечно изнуряют, возвращаюсь измотанным.
И ты, значит, решил бросить ей помощь? не поддержала мать.
Она сказала то же самое, но я ответил, что женщина хранительница очага, и домашние дела ей.
И откуда ты взял эту чепуху? спросила мать, терпение её истончалось, как утренний туман над Москвой.
Она устала после смены, мечтала принять душ, отдохнуть, спокойно поужинать с мужем, а вместо этого слышала жалобы сына, полные патриархальных средневековых мыслей. Вся её жизнь была сплетена с мужем: они вместе работали, вместе держали дом, вместе воспитывали детей, и разделения труда не было. И вдруг, словно в чудесном сне, появился мужчина в семье!
Я тебя спрашиваю! крикнула она, так яростно, что будто бы мог бы сорваться крик любого быка. Где ты нашёл эту чушь? Делить дело дело обоих! Вы оба добытчики, значит, и домашние заботы должны делить поровну. Ты когданибудь видел, чтобы мы с отцом спорили изза мытья посуды? У нас же впрямую одинаковый ум, чтобы держать упряжку.
В этот миг из кухни вышел отец, тяжёлый, в рабочей куртке, и, увидев сына, спросил:
Чтото случилось?
Дмитрий, словно в тумане, подумал: «Даже вопросы одинаковые», но проговорил вслух:
Мы с Аглай разводимся.
Ну и дурак, коротко отозвался отец и принёс в дом сумку с продуктами, в которой пахло хлебом и колбасой, а внутри звенели монеты в рублях.
Вера Петровна, бросив сумку на стол, обратилась к мужу:
Игорь, наш сынболван, прошептала она, рассказывая о причине ссоры.
И что, он теперь будет жить с нами? спросил Игорь у супруги, после чего повернулся к сыну:
Ты знаешь, что слово «супруг» происходит от «соупряжник»? Тот, кто тянет одну телегу вместе со своим спутником. Поэтому семейные обязанности это одна упряжка, и тянуть её должны равные. Если один бросает втирать, другому приходится тянуть за двоих, и в конце либо один погибает, либо телега ломается.
Дмитрий задумался, но обида на Аглай всё ещё гудела в груди. Он надеялся, что родители поддержат его, а вместо этого они стояли против него. Отец раскладывал продукты, Игорь ставил их на полки, а Вера Петровна размещала их по местам, показывая, что Дмитрий здесь лишний и им не придётся «нянчиться» с ним.
Он наблюдал за их семейной идиллией, будто два зайца, мягко прыгающих в вечернем лесу, и не понимал, как они, такие строгие в реальной жизни, могут быть такими нежными в этом сне.
Ну и что ты здесь стоишь? Иди к жене мириться! строго сказал отец. Выбрось из головы всю эту муть, кто что кому должен! Берегите друг друга и помогайте вот ваш истинный долг! Всё, идите, у нас с матерью свои дела.
Дмитрий вышел, опустив голову, разочарованный тем, чего не ожидал. Обида на Аглай уже отступила, и он понял, что сам же спровоцировал ссору. Но одно он осознал ясно: хочет построить такую же счастливую семью, какую видит у своих родителей, где каждый тянет одну упряжку, а не одинокий вьючок в пустыне.
