Новые правила
Когда Василиса сказала, что с понедельника будет работать из дома, муж сначала лишь пожал плечами.
Ну и ладно, сказал он, подтягивая носки на диване. Будешь меньше стоять в пробках.
Василиса смотрела на его ноги в длинных шерстяных носках и думала, что он совсем не улавливает суть. Пробки лишь мелочь. Главное как теперь всем нам жить в двушке, где каждый угол на счету.
Сын Кирилл, семиклассник, оторвался от телефона:
Мам, ты всё время дома будешь? То есть совсем не уходить?
Я буду работать, подчеркнула Василиса. Не сидеть, а именно работать. Просто вместо офиса здесь.
Значит, обеды будут нормальными, заметил муж, Вадим Петров, и попытался улыбнуться, но по взгляду она поняла, что и он слегка тревожится.
Она привыкла к офису: проходной с охранником, своему столу, где за годы прилипли привычки левая кружка для чая, правая для ручек, зелёный стикер с паролем под монитором. Там её знали как «Василиса Ивановна, бухгалтер», к ней приходили с вопросами, она умела разруливать отчёты и авансы. Дома же она была лишь «мамой» и «Васей», которой было известно, где чистые полотенца и почему не работает пульт.
В пятницу она привезла из офиса ноутбук, пару папок и маленькую настольную лампу. Поставила всё на кухонный стол, взглянула на эту кучу и почувствовала, как к горлу подступает ком. Кухня была их общим местом: Вадим по утрам жарил яичницу, Кирилл делал уроки, по вечерам они ужинали, а теперь тут же должен был развёрнуться её рабочий день.
Может, в комнате лучше? спросил Вадим, глядя на кухню.
В комнате ты работаешь, напомнила она.
Он действительно последние два года сидел на удалёнке, писая код для одной питерской компании. Его стол стоял у окна в большой комнате: монитор, клавиатура, наушники. Они давно привыкли, что в дневные часы дверь туда закрыта, и Кирилл туда не лезет.
Я могу тебе угол освободить, предложил Вадим. Поставим второй стул, будем спинами друг к другу.
Василиса представила, как они оба сидят в одной комнате, каждый в своём созвоне, и поморщилась.
Нет. Я на кухне. Тут интернет держится нормально. Посмотрим, как пойдёт.
В воскресенье вечером они втроём переставляли стулья. Вадим вынул из кладовки старый, ещё советский, протёр его и подкрутил ножки.
Вот тебе рабочий трон, пошутил он.
Василиса провела ладонью по спинке. Дерево было гладким, тёплым от рук.
Договоримся сразу, сказала она, что когда я сижу за ноутбуком, меня не дергать, даже если кажется, что я просто дома.
А если чайник вскипит? спросил Кирилл.
Чайник ваша зона ответственности, ответила она и неожиданно улыбнулась.
В понедельник она проснулась раньше всех, сделала кофе и включила ноутбук. В квартире было тихо. Из комнаты доносилось ровное сопение Вадима, Кирилл ворочался, но ещё не встал.
Открывая почту, она ощутила странную двойственность. На экране рабочие письма, цифры, задачи. За спиной холодильник с магнитиками, на подоконнике фикус, который давно нуждался в новой земле. Она поймала себя на том, что слушает звуки квартиры, будто в любой момент может прозвучать звонок, размывающий границу между «офисом» и «домом».
Через полчаса из комнаты выскочил Вадим, растрёпанный в футболке.
Доброе утро, коллега, сказал он, глядя в экран. Уже в бою?
Уже, ответила Василиса и чуть кивнула на часы. У тебя созвон во сколько?
В десять. Успею кофе сделать?
На кухне тихо, сказала она. И не включай радио.
Он поднял руки, как сдающийся, и стал осторожнее готовить турку. Запах свежемолотого кофе наполнил кухню. Василиса поймала себя на том, что ей нравится это утро: она дома, в тапочках, но одновременно на работе.
К девяти позвонила начальница из СанктПетербурга.
Как ты там? спросила она. Уже осваивается?
Пока только начинаю, ответила Василиса, чувствуя, как голос чуть официальнее. Интернет стабильный, ноутбук работает.
Главное быть на связи. И помни, ты дома, но мы тебя видим, засмеялась начальница. В хорошем смысле.
После звонка началась привычная суета с отчётами. Василиса погрузилась в таблицы и письма. В какойто момент она вздрогнула, когда за спиной чтото грохнуло.
Мам, извини! вбежал Кирилл, глядя на упавшую крышку кастрюли. Я только кашу хотел.
Можно потише? выдохнула она, ощущая в голосе лёгкое раздражение.
Я старался, обиделся он. Мне в школу через час, хочу поесть.
Василиса посмотрела на часы, потом на открытый отчёт. В голове зашумело: в офисе её никто не отвлекал вопросами о каше. Там была столовая, микроволновка, каждый со своим обедом. Здесь каждый её шаг был привязан к семье.
Ладно, быстро сварю, сказала она, захлопывая ноутбук. Только потом не подходите ко мне до обеда.
К полудню она уже чувствовала усталость. За утро пришло два срочных письма, один исправленный отчёт и три «мам, а где» от Кирилла. Вадим пару раз заглядывал с мелочами, один раз попросил посмотреть, не потерялся ли его блокнот.
После обеда, когда все разошлись по делам, Василиса поймала себя на том, что сидит, уставившись в экран, а мысли крутятся вокруг одного: так каждый день? Она будет одновременно бухгалтером и домашней «другой»?
Вечерним ужином она осторожно подняла тему.
Нам надо договориться, сказала она, перекладывая салат из миски в тарелку. Иначе я через неделю взорвусь.
В смысле? спросил Вадим, поднимая глаза от тарелки.
В том, что когда я работаю, я не могу отвечать на каждый вопрос. Кирилл, ты можешь сам найти, где ложки, и сварить себе макароны.
Я и так могу, буркнул он.
И ещё. Днём я не буду мыть посуду. Мыть будем по очереди вечером.
То есть ты будешь дома и ничего не делать? попытался пошутить Вадим, но Василиса ощутила, как её плечи напрягаются.
Я буду работать, повторила она. Ты же дома и не моешь полы в обед.
Он замолчал. Кирилл посмотрел сначала на отца, затем на мать.
Давайте напишем правила, неожиданно предложил он. Как в школе, «во время урока молчать».
Василиса усмехнулась, но идея понравилась. Они достали лист бумаги, а Кирилл принёс фломастеры.
Пункт первый, продиктовала она. С девяти до пяти мама работает. Обращаться только в крайней необходимости.
Что считать крайней необходимостью? уточнил Вадим.
Ну кровь, пожар, сломанный компьютер, перечислила она.
А если интернет отвалился? спросил Кирилл.
Тогда зови папу, ответила она.
Смех, споры, добавление пунктов. В итоге на листе появилось несколько простых правил: по очереди мыть посуду, не врываться на кухню во время звонка, обедать вместе в час дня, если у никого нет встреч.
Во вторник всё прошло чуть легче. Василиса заранее сварила суп и поставила его на плиту. Вадим утром предупредил, что в одиннадцать у него важный созвон, и попросил тишины.
У меня тоже звонок, сказала она. Будем шептаться.
В одиннадцать они оба сидели у своих экранов: Вадим в комнате, она на кухне. Через стену доносился его приглушённый голос. Она говорила тише, когда подключалась к видеоконференции. На экране мелькали коллеги в маленьких окошках: ктото в кабинете, ктото на кухне, как она.
Василиса, вы теперь из дома? спросила одна из сотрудниц.
Да, ответила она. Осваиваюсь.
После звонка она ощутила облегчение: всё прошло без форсмажоров, никто не врезался в кадр с криком «мам». Она даже успела задать пару вопросов по отчётам.
После обеда Кирилл пришёл к ней с тетрадью.
Мам, ты сейчас занята? спросил он, заглядывая в экран.
Чутьчуть, ответила она. Что случилось?
У нас по алгебре задача, я не понимаю. Но это не кровь и не пожар.
Он сказал это так серьёзно, что Василиса рассмеялась.
Давай так, предложила она. Я закончу отчёт, минут двадцать, потом посмотрим твою задачу. Согласен?
Он кивнул и ушёл. И Василиса вдруг поняла, что это и есть то самое «уважение к рабочему времени», о котором она говорила. Теперь ей надо учиться уважать и его просьбы, а не отмахиваться каждый раз.
К концу недели они устали. В пятницу Вадим вышел из комнаты, потянулся и сказал:
Я больше не могу смотреть на экран.
Василиса закрыла ноутбук, чувствуя, как глаза режет напряжение.
В понедельник у меня сдача квартального, сказала она. А дома всё время работа. В офисе я хотя бы выходила на улицу.
Пойдём прогуляемся, предложил Вадим. Магазин, двор, что угодно.
Кирилл уже натягивал кроссовки.
На улице было прохладно, но не холодно. Во дворе гуляли собаки, ктото катался на самокате. Василиса шла, слушая, как Вадим рассказывает о проекте, а Кирилл жалуется на нового учителя. Она вдруг ощутила, как легче дышится, когда стены квартиры не давят на плечи.
Нам надо придумать, как разделять работу и дом, сказала она, вернувшись. Хоть символически. Когда закрываю ноутбук, я уже не бухгалтер.
А кто? спросил Кирилл.
Мама. Жена. Просто человек.
Вадим посмотрел на неё внимательнее.
Договоримся, что после шести мы не обсуждаем рабочие чаты и дедлайны, предложил он. Ни твои, ни мои.
А если срочно? спросила она.
Если горит, то да. Но не превращать каждый вечер в продолжение офиса.
Василиса согласилась. Ей понравилась мысль, что день может закончиться не только выключением ноутбука, но и какимто общим ритуалом.
В понедельник всё пошло наперекосяк. У Кирилла сломался принтер, нужен был срочный распечаток контрольной. Вадим ругался с техподдержкой, потому что не подключался корпоративный сервер. Василиса пыталась дозвониться до клиента, который не прислал документы.
Мам, мне сейчас нужно, почти крикнул Кирилл.
Я не могу, у меня звонок, ответила она.
Мне тоже нужно, перебил Вадим.
Кухня наполнилась голосами. Василиса почувствовала, как внутри поднимается злость. Ей хотелось крикнуть, что она не может быть одновременно в трёх местах. Но вспомнила лист с правилами, висящий на холодильнике, и собрала волю.
Стоп, сказала она громко, но ровно. Давайте по очереди. Вадим, ты сейчас разговариваешь с техподдержкой. Кирилл, напиши учительнице, что опоздаешь с распечаткой. Я звоню клиенту. Потом вместе решим, что с принтером.
Все замолчали. Вадим кивнул, Кирилл недовольно фыркнул, но достал телефон.
Через двадцать минут принтер заработал. Вадим, ворча, нашёл инструкцию в интернете. Кирилл распечатал контрольную. Василиса дозвонилась до клиента и получила нужные документы.
Командная работа, сказал Вадим, когда они сели за чашкой чая.
Василиса ощутила, как напряжение в плечах слегка отпустилось. Они действительно справились, не разругавшись.
В середине недели начальница попросила её подключиться к важному совещанию, где нужно было представить отчёт перед руководством из СанктПетербурга. Раньше такие встречи проходили в большом зале, теперь через видеосвязь.
Ты справишься? спросила начальница. Там будут из Питера.
Справлюсь, ответила Василиса, хотя внутри всё сжалось.
Она рассказала дома.
У меня в это время тоже созвон, сказал Вадим, глядя в расписание на телефоне. Но могу перенести.
Не надо, отмахнулась она. Я в наушниках.
А вдруг интернет отвалится? вмешался Кирилл. Или звук пропадёт.
Не переживай, сказала она, но внутри тоже боялась.
В день совещания она проснулась раньше, проверила связь, включила камеру, посмотрела, как выглядит фон. На столе не должно быть грязной посуды, за спиной развешанные полотенца. Она убрала лишнее, вытерла крошки.
Ты как на экзамен собираешься, сказал Вадим, проходя мимо.
Почти, ответила она.
Перед началом Зумзвонка Вадим заглянул на кухню.
Я перенёс свой созвон, сообщил он. Сижу в комнате тихо, на всякий случай помогу с интернетом.
Кирилл появился из-за спины.
Я тоже буду тихотихо, пообещал он. Даже чай не налью.
Василиса кивнула. Было важно знать, что они на её стороне.
Совещание началось. На экране появились окна с лицами руководителей. Ктото в кабинете, ктото дома, как она. Начальница обратилась к ней:
Слово Василисе Ивановне, сказала она.
Василиса включила микрофон. Сердце колотилось в горле. Она начала говорить: цифры, проценты, отклонения от плана. Знала отчёт наизусть, но боялась, что связь пропадёт или ктото врежется в кадр.
В какойто момент услышала, как в коридоре скрипнула дверь, но никто не вошёл. Она закончила презентацию, ответила на вопросы и отключила микрофон.
Спасибо, всё чётко,И в тот момент она поняла, что настоящая гармония это не идеальное разделение ролей, а умение слушать друг друга и находить взаимные компромиссы.
