16 августа, Петровский проспект, Москва
Сегодня был один из самых тревожных дней в моей жизни. Я пришла в детский сад «Солнышко», где я работаю воспитателем, и обнаружила, что все малыши уже ушли к родителям, а одинокий Егор (моя «маленькая звёздочка») всё ещё сидел в углу, тихо играя со своей деревянной машинкой. Я посмотрела на часы уже почти шестьчасов вечера, а ребёнок всё ещё один.
Егор тяжело вздохнул и, глядя в тёмный проём окна, произнёс: Марфа Петровна, я сегодня видел большую собаку у забора. Она, наверное, ещё там, а мама боится зайти. Может, проговорим с ней? Я ответила, пытаясь успокоить его: Там нет никакой собаки, Егорка. Сейчас я позвоню твоей маме ещё раз.
Я достала телефон и набрала номер, но тишина в ответ. Появилось странное чувство, будто чтото случилось. Я подумала о том, что у Егора нет отца, а мать всегда была ответственной и любящей. Если бы она задерживалась, обязательно позвонила бы.
Егорка, надень куртку, пойдем ко мне в гости, предложила я. Может, мама придёт позже, а пока ты будешь в безопасности.
А мама? испугался мальчик. Она придёт, а нас здесь нет.
Оставим ей записку, нашла я спасительный выход. Она прочитает её, придёт к нам. Я укажу адрес и номер телефона. Сейчас уже поздно, а у меня голодный кот.
Егор, увидев меня радостно, воскликнул: У вас есть кот? Настоящий, живой? Можно с ним поиграть? Я кивнула и повела его в свою небольшую квартиру на пятом этаже старой пятиэтажки. В квартире было тепло, аромат свежих пирожков наполнял воздух, а огромный рыжий кот, лениво свернувшийся в кресле, терпеливо позволял мне гладить его, не возражая против мальчишеских шалостей. После чашки чая Егор уснул, уронив голову на подушку.
Я аккуратно перенесла его на кровать и, с телефоном в руке, отправилась на кухню, чтобы позвонить в полицию и в службу спасения. После долгих разговоров выяснилось, что в больницу поступила молодая женщина с тяжёлой травмой после дорожнотранспортного происшествия. Она без сознания.
Пожалуйста, передайте ей, что с моим сыном всё в порядке, прошептала я оператору. Он будет у меня, пусть не волнуется. Мы навещаем её.
Вернувшись в комнату, я увидела, как Егор, проснувшись, рыдает, слёзы стекают по щекам.
Где моя мама? всхлипывал он. Я домой хочу, к маме. Я не хочу здесь. Дома мама плачет, а кроватка тоже плачет, игрушки меня ждут. Пойдём домой, я к маме хочу.
Егорушка, милый, успокоила я, мама сейчас на работе, но скоро вернётся. Здесь безопасно, я тебя люблю, и кот тоже.
Нет, она ждёт меня, продолжал плакать он. Я не могу без мамы. А мама не улетела в небо?
Я обняла его, прижав к себе. Он, тихо, уткнулся носом в моё плечо.
Нет, Егорушка, мама не улетела, шепнула я. Всё будет хорошо. Мы завтра утром поедем к ней в больницу, навестим её. У неё болит горло, чуть-чуть рука, но она поправится, и ты сможешь вернуться домой.
Он спросил, почему я живу одна. Я неожиданно заплакала: Был у меня сын и муж, мы уехали на дачу, я осталась дома, а потом случилась авария. Теперь я одна с котом, и мне очень жаль, что меня не было рядом.
Они улетели в небо? спросил он, и я кивнула, тяжело вздыхая.
Не плачьте, сказал я, они смотрят на нас сверху. Когда мы радуемся, они радуются тоже; когда плачем, они тоже плачут. Моя мама так говорила.
Мы обнялись и поцеловали друг друга. Я попросила Егора лечь и закрыть глазки, обещая рассказать сказку. Он спросил, можно ли называть меня «бабушкой», и я согласилась.
«Спи, малыш, завтра рано вставать», прошептала я.
Ночь прошла тихо. Я сидела у окна, утирая слёзы, пока Егор тихо спал в своей кровати.
Через несколько лет я проснулась рано, как обычно, и из кухни доносился аромат выпечки. Я открыла дверь и увидела Егора, уже подросшего, с улыбкой на лице.
Бабуль, ты что, в такую раннюю пору уже на кухне? спросил он, поцеловав меня в щёку.
Не спится, ответила я, наливая ему стакан молока с мёдом. Пирожки для тебя, а потом и я отдохну, пока не придёт время отправиться в небо, как мы говорили.
Сегодня я вновь ощутила, как тесно сплетены наши судьбы, и как важно держать друг друга за руки, даже когда мир кажется непредсказуемым.
