Саша предложил пожить у мамы, сдать мою квартиру и погасить его долги, сказал я, а ты сразу в ответ.
Злата, послушай, это же гениальный план! нервно крутил Саша чайную ложку, будто бы от волнения. Мы сразу убиваем двух зайцев, может даже трёх!
Я сидела на кухонном стуле, обхватив чашку остывшего чая, а за окном моросил осенний дождик, капли скользили по стеклу, а настроение у меня было такое же промозглое и тревожное.
Саша, хватит, тихо попросила я. Я пока не вижу ни одного зайца, только огромную проблему, которую ты пытаешься переложить на меня. Сколько именно?
Саша замер, отложил ложку, глубоко вздохнул и, не глядя мне в глаза, сказал:
Два с половиной миллиона рублей, плюс проценты каждый день.
Чашка задрожала, чай вырвался на скатерть.
Сколько?! крикнула я. Два с половиной миллиона? Саша, ты в своём уме? Ты же говорил, что кредит на машину закрыт полгода назад! Ты говорил, что у нас всё чисто!
Ну, говорил он поморщился, будто бы от зубной боли. Не хотел тебя тревожить. Я думал, отыграюсь. Нашли знакомые, которые обещали вложить в крипту, триста процентов за месяц. Я взял потребительский, потом кредитку, потом микрозайм, а биржа рухнула, ребята исчезли.
Я опустила чашку, в ушах гудел шум. Я работаю бухгалтером, знаю цену денег, знаю, как тяжело их заработать. Два с половиной миллиона это не цифра, а годы жизни.
И что теперь? спросила я, голосом без эмоций. Коллекторы? Суд?
Пока только звонят, бросился Саша, подсел ко мне, попытался взять за руку, но я оттолкнула его. Лена, не убивай меня. Я глупый, знаю. Хотел нам на дом заработать, сюрприз сделать. Но выход есть! Твоя квартира в центре, с ремонтом. Сдадим её, сейчас такие однокомнатки идут за пятьшесть тысяч в месяц. Плюс моя зарплата. За тричетыре года всё закроем!
А где будем жить эти годы? я уже знала ответ, но хотела услышать его.
У мамы! радостно выпалил он. У Галины Петровны трешка, места вагон. Она одна живёт, скучает. Я с ней уже поговорил, согласна! Представляешь, как здорово? Не платим аренду, мама присмотрит, еда всегда горячая. Переезжаем к ней, твою сдаём, деньги идут на погашение долга. Ну? Скажи, что я молодец.
Я оглядела свою кухню: светлобежевые фасады, которыми я гордилась, итальянская плитка, шторы, запах кофе. Это была моя квартира, полученная от бабушки в ветхом виде, в которую я вложила всю душу и накопления, превратив «бабушатник» в уютное гнёздышко.
Нет, сказала я.
Что нет? не понял он.
Я не поеду к твоей маме и не стану сдавать свою квартиру, чтобы гасить твои долги от глупых инвестиций.
Лицо Саши изменилось: от виноватого стало обиженным и злым.
Лена, ты серьёзно? У нас семья, помнишь? В горе и в радости. Меня могут посадить, а ты переживаешь о своём ремонте?
Я переживаю о своём единственном жилье! встала я. Ты набрал кредитов за моей спиной, врал месяцами. Теперь я должна отдавать свой комфорт, свой дом, чтобы спасти твою шкуру? А если квартиранты испортят ремонт? А если затопят соседей? Кто будет платить?
Найдём нормальных арендаторов, знакомых! отмахнулся он. Пожалуйста, Лена. Это временно. Долг не погасим зарплатой, а мама уже готовит комнату. Попробуем хотя бы полгода. Если будет плохо вернёмся.
Он смотрел на меня глазами, в которые я влюбилась пять лет назад. Его обаяние и уговаривание начали пробивать мои решительные стены. Я всё ещё любила его, несмотря на глупость, инфантильность и ложь. Мысли о коллекторах дрожали в груди.
Хорошо, сдалась я после часа тяжёлых переговоров. Поедем к твоей маме, обсудим условия. Если меня чтото не устроит, тема закрыта. Продашь машину, возьмёшь подработку, ночные смены мне всё равно.
Конечно, любимая! бросился он меня обнимать. Ты самая лучшая! Машина может и пропадёт, а квартира стабильный доход! Завтра едем к маме!
Вечером в пятницу мы приехали к Галине Петровне. Она жила в старом доме, построенном ещё в эпоху Хрущёва. Подъезд пах сыростью и кошками, лифт скрипел, поднимаясь на седьмой этаж.
Галина Петровна встретила нас в халате с блёстками, лицо её как у полковника, принявшего капитуляцию.
Проходите, детки, проворковала она, но глаза её скользили по мне. Ну что, самостоятельность достигли? Я же говорила, Серёжа, без маминой помощи вы вляпаетесь. Но мать не бросит.
Квартира её выглядела как музей советского быта: ковры на стенах и полу, сервант с хрусталём, запах старых лекарств и жареного лука.
Ваши «хоромы», широко распахнула она дверь в маленькую комнату. Я всё прибрала.
Комната была тесной, как школьный пенал. Диван, который, наверное, видел детство Саши, шкаф «Славянка» и стол, заваленный журналами «Здоровье».
Диван я пледом застелила, чтобы не пачкали, сказала Галина. В шкафу освободила две нижние полки.
Две полки? переспросила я, глядя на монументальное пространство. У нас вещей много: зимняя одежда, обувь, мои рабочие вещи. Куда всё это?
Возьмите самое необходимое: трусы, носки, пару свитеров. Остальное оставьте в квартире, на антресолях. Квартирантам пустая квартира нужна, а не ваши шубы.
Квартирантам нужны шкафы, а не мои шубы, заметила я.
Придумывайте, отмахнулась она. На балкон отложите. У меня балкон застеклён, ничего не случится. Пойдём чай пить, я испекла пирог, разговор серьёзный.
На столе лежал лист с правилами: тишина после десяти вечера, ванна не более пятнадцати минут, готовлю я сама, продукты покупаете вы, список я составлю. Я ощущала, как внутри закипает холодная ярость.
Простите, перебила я. Мы с Серёжей на диете, меньше жирного, больше овощей
Диета? фыркнула она. Мужу мясо, борщ наваристый, котлеты! Если не нравится ешьте в столовой. На моей кухне без пароварок и блендеров.
Саша сидел, глотая пирог, как будто от него зависела его жизнь.
Четвёртое, продолжила Галина, повышая голос. Деньги от сдачи квартиры идут мне на карту.
Я поперхнулась чаем.
Что? Почему вам? удивилась я.
Потому что я знаю своего сына, сказала она, глядя на Сашу с жалостью. Он добрый, но безалаберный. Долг гасить надо, я буду контролировать процесс. Деньги сразу в банк, платёж вносить.
Галина Петровна, медленно поставила я чашку. Квартира моя, я её владелица. Договор аренды будет на меня, и деньги буду получать я. Долги Серёжи я буду гасить сама, если решу.
Ишь ты, деловая! воскликнула она. Если решится! Ты же жена, а муж в яме, а ты условия ставишь! Квартира в браке всё общее!
Эта квартира куплена до брака, поправила я.
Вот! крикнула она, указывая пальцем на меня. Ты о себе думаешь, а не о нём! Был бы ты любящей женой, уже продала бы эту халупу и закрыла долги!
Саша промямлил:
Мам, не начинай
О чём договоримся? спросила я. Твоя мать хочет забрать мой доход, контролировать мою еду, моё время, а ты молчишь? Ты привёл меня сюда, чтобы я стала служанкой?
Не смей так говорить с матерью! рявкнул он, ударив кулаком по столу. Она нам помогает! Мы живём бесплатно! Ты же только пятнадцать минут в душе жалуешься!
Тишина висела в кухне. Вода капала из крана, часы тикали. Я видела перед собой совсем другого человека агрессивного мальчишку, прячущегося за мамой.
Бесплатно? тихо спросила я. Цена этого «бесплатно» моя квартира и моя свобода. Слишком дорого, Саша.
Я встала, взяла сумку.
Я ухожу.
Куда?! вскочила Галина. А пирог? Ты бросишь мужа в беде?
Я не бросаю мужа, я отказываюсь участвовать в этом цирке. Сергей, если хочешь жить со мной собирайся и возвращайся домой. Будем решать проблему повзрослому: банкротство, реструктуризацию, вторую работу. Но жить у мамы и отдавать деньги ей я не буду.
Я никуда не поеду! закричал он. Я останусь здесь! Мама права, ты эгоистка! Если уйдёшь не возвращайся! Я подам на развод!
Я замерла в дверях, сердце пропустило удар, а потом успокоилось.
Хорошо, сказала я. Подавай.
Я выбежала в коридор, быстро надела туфли. Галина Петровна бросилась следом, лицо её покраснело.
Ты посмотри на неё! Королева! Кому нужна такая разведенка крикнула она, пока я открывала дверь и впускала свежий дождливый воздух.
Прощайте, Галина Петровна, спасибо за чай. Он был единственным тёплым моментом этого вечера.
Я быстро спустилась по лестнице, не дожидаясь лифта, и вышла на улицу, где дождь смыл слёзы. Я плакала не о деньгах, а о пяти годах, потраченных на человека, готового продать мой комфорт за мамино одобрение.
Следующая неделя прошла в тумане. Сергей не звонил, я тоже. Сняла замки в квартире, на всякий случай. Три дня спустя меня позвонила соседка, тётя Маша.
Злата, ктото ломается в дверь, говорят, что пришли посмотреть квартиру, ты ведь сдаёшь её?
Я бросилась к дому, увидела Сашу с отмычкой, Галину, громко ругающуюся с парой потенциальных жильцов, а соседка держала телефон, вызывая полицию.
Что происходит?! крикнула я.
Саша оттолкнул дверь, уронив отмычку.
Злата! Наконец! Дайте ключи, люди ждут! Мы уже договорились, 45 тысяч плюс коммуналка!
Я посмотрела на Галину, которая стояла победоносно.
Молодые люди, обратилась я к паре. Я хозяин этой квартиры. Я её не сдаю. Вы обмануты.
Как не сдаём? удивился парень. Нам сказали, срочно переезжать, дешево
Вы обмануты. До свидания.
Пара ушла в лифт.
Ты что творишь?! завопила Галина. Ты деньги из кармана вытащил! Девяносто тысяч!
Убирайтесь, тихо сказала я. Оба.
Это же и моя квартира! Я здесь прописан! выругался Сергей. У меня право жить!
Ты не прописан, Серёжа, напомнила я. У тебя прописка у мамы. Ты живёшь на чужих правах, а я готова сказать «развод», если ты продолжишь.
Только открылись двери лифта, вышли два полицейских.
Кто вызывал? спросили они.
Я! крикнула тётя Маша. Эти хлопоты с дверью!
Полицейские проверили документы, убедились, что квартира принадлежит мне, а Сергей там не зарегистрирован, и попросили «гостей» уйти.
Я тебя не прощу! рычал он, когда его выпроваживали. Ты меня предала изза денег!
Нет, от предательства, ответила я, закрывая дверь.
Через два месяца мы быстро развелись, детей не было, имущество делить не пришлось. Сергей живёт у мамы, а я снова в своей квартире, где тишина, кофе и дождь за окном. Я улыбаюсь, ведь сохранила главное себя и свой дом. Долги пусть платит тот, кто их создал.
