Вдова с пятерыми детьми. Сценарий.
Невозможно не любить своих детей, шептала Марфа, пробираясь по заснеженной тропинке в Подмосковье. Но в груди не было теплоты, лишь усталость, злость и безнадёжное чувство бессилия. Однажды, когда её муж, Володя, ещё был жив, и она ожидала пятого ребёнка, соседка с шестого этажа, уверенная, что Марфа уже закрыла дверь и не слышит её, прошептала мужу:
Ради пособий рожают, а дети вечно бросают!
Марфа заплакала до икоты, обиженная до слёз. Да, ей удавалось работать, воспитывая четырёх детей, но они никогда не оставались одни: приходила мама, пока могла, потом нанимали няню. Работа её радовала, и бросать её изза малышей она не решилась. А вырастут они, и что? Кем станет Марфа тогда?
Когда Володи не стало, зарплата с трудом покрывала нужды пятерых детей, но хватала. Пенсию Марфа хранила на сберегательном счёте, чтобы потом дети смогли стартовать во взрослой жизни. Однако быть вдовой с пятерыми детьми оказалось почти невыносимо.
Всю ночь валил снег, и узкие тропинки превратились в белую бездну. Марфа могла бы заранее припарковать машину гденибудь подальше, но ей пришлось тащить маленького Егора и Ларису, будто тяжёлый мешок, в сад и обратно. Она смотрела под ноги, стараясь не наступить в колкий снег, и не заметила мужчину, шедшего ей навстречу. Они столкнулись, он удержался на ногах, а Марфа упала в сугробы. Он протянул руку, но уронил большой красный шарсердце.
Чёртов День святого Валентина! прошептала Марфа себе.
Вчера до полуночи она помогала средней дочке Клавдии шить валенки и писать доклад о празднике для сына Павлика, успевая успокаивать старшую дочь Веру, у которой на лбу выскочил огромный прыщ, и она была уверена, что завтра мальчик, которому нравилась, подарит ей валентинку и позовёт на свидание. Пока она этим занималась, младшие утащили акриловые маркеры и исписали белую тумбу в прихожей, линолеум и друг друга. Воспитательница утром назвала их «папуасами» и посоветовала купить жидкость для снятия лака с ацетоном.
Простите, я вас не заметил, извинился мужчина.
Внутри Марфы вспыхнули два чувства: гнев от того, что её не увидел, и смущение изза потерянного шарика, который, наверняка, предназначался возлюбленной. Второе одержало верх.
Да ладно, я сама виновата. Жаль шарик.
Мужчина посмотрел в небо.
Ничего. Птички тоже отпразднуют.
Ваша жена, наверное, расстроится, пошутил он. Это для дочери, улыбнулся, пойду другой куплю.
И вдруг из глаз Марфы полились слёзы. Мужчина выглядел растерянным, не зная, что делать.
Простите, всхлипнула она. Я не хотела, это случайно.
Всё в порядке У вас чтото случилось? спросил он.
Марфа редко говорила о своей вдове, но этот незнакомый человек услышал её усталость.
Нужно познакомить вас с женой, сказал он, она помешалась на третьем ребёнке, а я ей говорю: «Пойди поживи для себя». Я не утверждаю, что много детей плохо, слегка смутился. Наоборот, я тоже хочу третьего, но простите, я запутался. Плохой утешитель я.
Да ладно, отмахнулась Марфа. Я иногда думаю, что должна любить их безмерно, но на деле я злюсь и раздражаюсь. Где же эта любовь?
Она у вас есть, уверенно произнёс мужчина. Просто её занесло снегом, как эту тропинку. А помните, что растёт здесь летом?
Что?
Одуванчики.
Марфа поняла, о чём он, но чувство пустоты не уходило.
Мужчина проводил её до машины и пожелал хорошего дня. Сев за руль, она поправила макияж и поехала на работу, сердце тяжело, в памяти всплывали дни, когда под зеркальцем находила валентинку или цветы. Валькирии нет уже четыре года, а такие праздники вызывают тоску. Сегодня ещё совещание, где назойливый Сергей Петрович будет полчаса докладывать о своих результатах.
В офисе царило лёгкое оживление: хоть и не отмечали праздник, гдето появлялись цветы, девушки шептались и хихикали, мужчины были напряжёнными так всегда, когда пытаются угадать, чего от них ждут женщины. Войдя в кабинет, Марфа чуть не прошла мимо стола, где лежал букет красных роз. Кабинет был её, и она осторожно подошла, рассматривая цветы, как редкое существо, не зная, будет ли у неё к ним «коготь» или «мурчание».
К цветам прилагалась открытка. Марфа осторожно взяла её.
«Я бы никогда не решился, но если не сегодня когда же? В твоих глазах я вижу космос, от твоей улыбки зависит моё настроение. Давай поужинаем? Л.»
Она попыталась вспомнить, кто из коллег с буквой «Л» мог написать, но сомневалась: может, это Леонид, который работал с ней до пятой беременности, когда она только вышла на работу и мечтала о романтике. Он был дружелюбным, они несколько раз обедали вместе, и иногда в её груди порхали бабочки, но тесты показывали, что это лишь протест её репродуктивной системы. После болезни Володи Леонид исчез из её памяти.
Весь день Марфа раздумывала, идти ли на свидание. Она присматривалась к Леониду, Лёше и Львову, но все вели себя как обычно. Возможно, шутка? С кем же сидеть, если дети требуют внимания? Няня недоступна, старшая дочь наверняка убежит. Решила не идти.
Егор и Лика принесли ей кривые сердечки, теперь в детском саду учат делать валентинки. Марфа упаковывала их в комбинезоны и везла к машине, вспоминая мужчину с красным шаром. Слёзы навернулись вновь.
Дети в машине спорили, какой мультфильм включить, и требовали киндера, ведь праздник. Устав от криков, Марфа купила киндера и пельмени, готовить сил не осталось.
Дом встретил её ароматом жареной картошки и вишнёвого компота. Вика заявила, что мальчик позвал её подружку на свидание, поэтому у неё нет парня, а прыщ на лбу стал только больше. Она решила приготовить ужин. Средние дети убрали маркеры с тумбы. Марфа обняла их и вдруг осознала, что любит их, не только сейчас, когда они послушные, но всегда. Откопав в шкафу старое чёрное платье, она взяла у Веры духи, а у Клавдии блеск для губ.
Мама идёт на свидание! радостно крикнула Вика.
Егор заплакал, и её пришлось утешать, обещая, что она скоро вернётся.
В ресторан Марфа пришла взволнованная: кто же ждёт её за столиком? Странно идти на свидание с незнакомцем. Хотя, может, с тем, кого она знает, но кто именно, неизвестно. Ощущение, как в тайном «Санте». Если бы ей нужен был подарок Леониду, он бы легко нашёл, но если бы это был руководитель отдела персонала Сергей Петрович Ларин, то лишь велосипед мог бы подойти.
Войдя в ресторан, Марфа уже готовилась уйти, когда увидела его Сергея Петровича Ларина, стоящего у входа, покрасневшего от неожиданности. Она смутилась, испугалась, разозлилась. Он? Космос в глазах? Что за игра? Но отступать было поздно.
Я боялся, что ты не придёшь, сказал он.
Они обычно не переходили на «ты», но Марфа поняла, что от этого странного дня может случиться всё. Она прошла к столику у окна, где с потолка свисали разноцветные сердечки, и подумала, что её дочь теперь идёт на свидание, а не она. Надо было сразу позвать её позвонить, сказав, что дома пожар.
Разговор не клеился. Сергей нервничал, то болтал, то молчал, глядя на неё с такой печалью, что хотелось пожалеть его. Ей хотелось сбежать, а не жевать баклажаны и резать стейк. «Пусть случится чтонибудь! молилась она. Младшие разрисуют стены, средние искупают кота, а Вика поймёт, что предала, и позвонит мириться!».
Молитвы услышали: после третьего куска стейка зазвонил телефон. На экране было имя Веры, и она крикнула:
Нужно взять дети!
Марфа быстро рассказала Сергею о семье, надеясь, что он отменит свидание, но он, улыбаясь, сказал, что сам был единственным ребёнком и мечтал о большой семье.
Папа, пожар! заплакала Вера. Павел попытался жарить сырные палочки, масло загорелось
Марфу охватил холод, кровь в груди зашипела.
Что случилось? испугался Сергей.
Пожар выдохнула она.
Он действовал быстро: одной рукой показал карточку официантке, другой вызвал пожарных, уточняя адрес, а детей отдал убирать обувь и бегать наружу, стучать соседям, не пытаясь спасать вещи.
Через пятнадцать минут они уже были у дома. Пожарная машина стояла у подъезда, жители сгрудились вокруг плачущих детей, из окна валил дым. Я больше не буду думать, что не люблю их, твёрдо сказала Марфа, прижимая детей к себе. Я буду самой хорошей мамой! Мир полон добрых людей, она знала.
Пожар потушили быстро, пострадала лишь кухня, в остальных комнатах пахло гари. Кошку Вика успела спасти.
Здесь ночевать нельзя, заключил Сергей. Понадобится ремонт. Предлагаю поехать ко мне.
Как? испугалась Марфа.
Сергей посмотрел прямо в глаза:
Как захочешь. Можно просто в гости, а можешь остаться надолго.
Дети с интересом уставились на него, как будто прежде их не замечали. Егор снова завопил, Павел хмурился, Лина спросила, есть ли у него мультики.
Есть, пообещал Сергей. Есть и кот, и собака. Поедем?
Какая собака? спросил Павел, поднимая бровь.
«Прямо как Володя», подумала Марфа с нежностью.
Бигль, ответил Сергей, и Марфа поняла, что Павел наконец получил то, о чём просил весь последний год.
Вика, оценив ситуацию, сказала:
Я пойду собрать вещи. Егор, хватит плакать, собирай машинки.
Марфа благодарно взглянула на дочь, та подмигнула ей поженски. Как быстро она взрослеет! А Павел этого уже не увидит
Ладно, согласилась она. Переночуем у тебя, спасибо. Завтра придумаю, что делать.
Мама, смотри! закричала средняя дочь Клавдия, и Марфа подняла глаза. Над головой летел красный шарсердце. Она улыбнулась и произнесла:
Птички тоже празднуют.
Сергей незаметно взял её за руку. Его ладонь была тёплой и мягкой, непривычной, но Марфа не спешила отстраняться.
