Вспомнила, как Виталий подарил нашему сыну «качалку», а я, открыв её, сразу же позвонила своей адвокате. Наш развод в Москве был настоящим «прудом», но втягивать в него Виталия? Это уже был бы новый уровень, даже для него. Я дрожала, когда держала в руках диктофон, и почти захотела бросить его в стену.
Но нужно было держать хвост пистолетом. Мне нужен был совет, ктото, кто успокоит и скажет, что ребёнка я не потеряю.
Трясущимися пальцами я набрала номер Елены. На второй звонок она ответила:
Лада? Что случилось? её голос был как будто изза угла, но надёжный.
Лада, ты не представляешь, что сделал Виталий, пробормотала я, сдерживая слёзы. Он спрятал диктофон в качалку Вани, будто собирает против меня доказательства.
Елена вздохнула, слышно шелестела бумажка. Глубоко вдохни, Лада. Такие «доказательства» в суде ничего не стоят. Он не сможет их использовать.
Ты уверена? спросила я почти шёпотом.
Абсолютно, сказала она твёрдо. Оставайся спокойной. Если это всплывёт, всё обернётся против него. Как ты нашла запись?
Я рассказала о странных звуках, о том, как ночью открыла качалку и услышала шипение.
Елена выслушала до конца и сказала: Хорошо. Делай так: используй это в свою пользу. Убедись, что на диктофоне нет ничего полезного для него. Переверни ситуацию.
Эти слова разожгли во мне огонь. Я не собиралась сдавать Виталия.
Спасибо, Елена. Я разберусь, ответила я, полна решимости.
Я взяла диктофон и в него громко сказала: Ты слышишь, Виталий? Что бы ты ни делал, это не сработает.
Потом я провела несколько часов, ставя ловушку: разместила диктофон рядом с телевизором, чтобы он записывал детские мультики и рекламные ролики. Монотонный шум оставил в нём лишь разочарование.
Когда всё было готово, я аккуратно вернула диктофон в качалку, убедившись, что всё выглядит будто не тронуто. Удовольствие от того, что я перехитрила Виталия, было ощутимым.
В выходные Виталий пришёл. Я встретила его с притворной вежливостью, а внутри всё сжималось от ожидания. Я наблюдала, как он разговаривает с Ваней, взгляд его время от времени скользит к качалке.
Ваня, покажи папе, как ты катаешься на лошадке, предложила я, голосом нежным, как мёд.
Ваня радостно запрыгнул на качающую лошадку. Виталий следил за ним, на лице появился расчётливый блеск. Я ждала, сердце билось, когда Виталий незаметно забрал устройство. Я едва удерживалась от удовлетворения, представляя его разочарование, когда он услышит пустые записи.
Дни шли, и Виталий так и не заговорил об этом. Его молчание говорило само за себя: он понял, что проиграл, и не хотел признавать поражение. Я восприняла его молчание как тихое перемирие.
Чувство триумфа и облегчения было потрясающим. Я защитила своего сына и перехитрила бывшего мужа. Эта маленькая, но важная победа укрепила меня в решимости стоять на страже.
Виталий больше не возьмёт верх надо мной. Сейчас и всегда.
Когда Ваня уже заснул, я сидела в тихой квартире, улыбалась. Качалка стояла в углу, будто невинная. Меня испытали, и я победила. И я знаю, что сделаю всё снова, чтобы защитить сына и сделать его жизнь счастливой.
