Электричка останавливается у маленькой платформы, Андрей выходит последним из вагона и невольно бросает взгляд на город, который остаётся позади. Видеть его из этой точки нельзя лишь лесная полоса и ржавый забор вдоль путей, но он всё равно чувствует его гдето за деревьями, вместе с пробками, совещаниями и постоянной нехваткой воздуха.
Он поправляет рюкзак, берёт в руки складной стул в чехле и идёт по узкой тропинке, где уже тянется цепочка дачников: кто с тележками, кто с пакетами, кто с рассадой в пластиковых ящиках. Впереди шёлкнула женщина с двумя вёдрами, из которых выглядывают зелёные помидорные стебли.
Осторожнее, тут корень, предупреждает она, оборачиваясь.
Спасибо, кивает Андрей и перепрыгивает через выступающий из земли корень берёзы.
Он всё ещё не привык к этой дороге. Купил участок в СНТ «Берёзка» месяц назад, а приезжать удаётся лишь по выходным. Пока что он только бегает по документам, договаривается с электриками, меняет старый счётчик и разбирает завалы в домике.
Участок достаётся ему от одинокой пенсионерки, переехавшей к сыну. Щитовой домик, покосившийся сарай, пара яблонь и бесформенные грядки, заросшие лопухом. Главный плюс тишина, а также то, что участок находится в глубине товарищества, где не слышно трассы.
Андрей проходит мимо сторожки, кивает мужчине в камуфляже, читающему газету на лавке, и сворачивает в третий проезд. Пыльная дорога, кочки, по обочинам канавы с мутной водой. Слева и справа тянутся заборы: сеткарабица, шифер, профнастил. За ними виднеются домики, теплицы, накрытые плёнкой, и ровные ряды грядок.
У его ворот уже копается какойто мужчина, невысокий коренастый в старой бейсболке, чтото прикручивая к столбу.
Здравствуйте, Андрей замедляет шаг. Это мой участок.
Мужчина выпрямляется, вытирает ладонью лоб и улыбается.
А, это вы, новый. Я Пётр, сосед справа, он машет рукой на участок с свежей теплицей и аккуратным домиком с зелёной крышей. Табличку вам вешаю, а то все спрашивают, кто тут теперь.
На столбе висит кусок пластика с надписью чёрным маркером: «Участок 38. Андреев».
Спасибо, смущается Андрей. Я ещё не успел
Ничего, Пётр отступает к своему забору. Ну что, обживаетесь? Огород где планируете?
Андрей отпер ржавый замок, толкает скрипучую калитку и входит на участок. Трава по щиколотку, в углу бурьян, домик облупившийся, но крепкий. Он замечает настил из досок у домика, пару удобных кресел, мангал и, может быть, гамак между яблонями.
Я, если честно, огород делать не собираюсь, отвечает он, ставя рюкзак на крыльцо. Хочу здесь больше ну, отдыхать. Зону отдыха сделать, стол, тень.
Пауза. Пётр прищуривается.
В смысле, без грядок? уточняет он. Совсем?
Может, пару кустов смородины оставлю, пытается пошутить Андрей. И зелень в ящиках.
Пётр хмыкает.
Тоже мне, дача, говорит без злобы, но с недоумением. У нас всё с огородами. Земля простаивать будет, жалко. Картошку бы посадили, лук. Свой, не магазинный.
Андрей пожимает плечами.
Я в магазине куплю, говорит он. Мне больше тишина нужна.
Пётр качает головой.
Молодёжь сейчас пошла бормочет он, хотя Андрею сорок семь. Ну, как знаете. Только потом не жалуйтесь, что делать нечего.
Он уходит к себе, а Андрей остаётся один. Снимает чехол со складного стула, раскладывает его перед домиком и садится. Солнце уже высоко, по траве бегут тени от яблоневых веток. Вдалеке ктото стучит молотком, пахнет сырой землёй и дымом от старой бочки, в которой сжигают прошлогоднюю траву.
Он достаёт из рюкзака термос и кружку, наливает себе кофе и вдруг ощущает странное спокойствие. Ни машин, ни соседей сверху, ни телевизора, который гудит у соседей за стеной. Только редкие голоса, лай собаки и шум листвы.
Вот за этим я сюда и приехал, думает он.
Тем же днём он знакомится с соседкой. Слева от его участка, за сеткой, копается в грядках сухощавая женщина в широкополой шляпе.
Здравствуйте, зовёт он. Я Андрей, новый сосед.
Она выпрямляется, вытирает руки о передник и подходит к забору.
Валентина, представляет она себя. Видела, как вы дом смотрите. Ну что, взяли?
Взял, улыбается Андрей. Решил, что буду здесь отдыхать.
Отдыхать, повторяет Валентина, будто пробуя слово. А работать кто будет? Земля ведь любит, когда её трогают.
Я офисный работник, объясняет он. Весь год за компьютером. Хотел место, где можно просто посидеть на траве.
Валентина смотрит на стул, рюкзак, домик.
Только не запускайте. У нас был один такой, тоже всё отдыхал. Потом трава по пояс, комары тьма, и всё. Продал.
Андрей обещает себе, что до такого не дойдёт. Он не собирается превращать участок в бурьян. Хочет порядок, но не в виде ровных рядов картошки, а в виде аккуратной лужайки, деревянного настила и удобных мест для сидения.
Вечером, уже дома, он раскладывает на столе лист бумаги и набрасывает план: домик, сарай, яблони. Здесь настил из досок, чтобы не месить грязь. Там мангал. Там переносной стол. На заднем плане пара клумб с неприхотливыми цветами, чтобы радовали глаз. И, может быть, маленький прудик, если хватит сил.
Он улыбается, чувствуя детскую игру, но уже всерьёз.
В следующие выходные он приезжает с сумкой инструментов и рулеткой. В электричке напротив сидят две женщины с рассадой в коробках, обсуждают, когда лучше пикировать помидоры, а Андрей держит в руках свёрток с геотекстилем и каталог садовой мебели.
На участке он первым делом вытаскивает старые доски, валявшиеся за сараем, и размечает будущий настил. Солнце согревает, птицы щебечут, рядом Пётр грохочет мотоблоком, а Валентина поливает грядки из лейки, шлёпая резиновыми сапогами по влажной земле.
А вы что, не садите ничего? крикнет Пётр через забор.
Пока нет, отвечает Андрей. Хочу настил сделать, чтобы сидеть удобно.
Сидеть хотите, усмехнётся Пётр. Будете зимой сидеть, когда картошку покупать дорого станет.
Да ладно тебе, вмешается Валентина. Пусть делает, что хочет. Может, у него денег много.
Да какие деньги, отмахивается Андрей. Я просто устал.
Пётр хмыкает, но молчит. Андрей снова наклоняется к доскам. Внутри шевелится сомнение: может, он всё делает неправильно? Все вокруг пашут, а он тут настилы строит, как в рекламном буклете. Но потом вспоминает, как в понедельник вечером, после работы, сидел в метро и не мог вдохнуть полной грудью. Понял: нужен выход, место, где не надо ничего доказывать.
Он поднимает первую доску, примеряет, как она ляжет перед домиком, и чувствует, как с этим движением крепнет решение.
К обеду настил состоит лишь из нескольких досок, положенных на кирпичи, но уже можно сесть, вытянуть ноги и не бояться, что кроссовки провалятся в мягкую землю. Андрей достаёт из рюкзака бутерброды, наливает чай из термоса и устраивается на новых досках.
О, уже террасу строите, звучит голос Валентины.
Терраса громко сказано, смущается Андрей. Просто, чтобы не в грязи.
Удобство тоже дело, мягко отвечает она. У меня всё грядки да грядки. Сядёшь и уже на ведро натыкаешься.
Он улыбается, в душе становится теплее.
К вечеру он измотан, но, уходя, оглядывается и видит не запущенный клочок земли, а начало чегото своего: домик, перед ним ровный прямоугольник досок, рядом аккуратно сложенные старые доски, готовые к следующему шагу.
Так проходит май. Каждые выходные Андрей приезжает, чтото строит, чтото красит, чтото убирает. Он ставит простой деревянный стол, покупает в строительном магазине недорогие складные стулья, вешает на стену домика гирлянду на солнечных батареях. Однажды привозит из города старый, но ещё крепкий мангал, который стоял без дела у друга на балконе.
Соседи продолжают смотреть на него с интересом и лёгким недоумением.
Ну что, картошку так и не посадили? спрашивает Пётр, проходя мимо с граблями на плече.
Нет, отвечает Андрей. Я газон посеял.
Газон, повторяет Пётр, будто пробуя слово. У нас тут не Европа.
Валентина иногда заглядывает, приносит огурцы или зелень.
Всё у вас красиво, говорит она, оглядываясь. Только пусто както. У меня всё растёт, а у вас стол да стулья.
Он не спорит. Иногда, сидя вечером на настиле и глядя на соседские грядки, он немного сомневается: может, зря ничего не сажает? Может, дача без огорода это неправильно, пусто, не понастоящему?
Однажды, когда он разбирает старый хлам в сарае, к нему заходит Пётр.
Слушай, Андрюха, говорит он, а ты что, сюда один ездишь всё время?
Пока да, отвечает Андрей. Дети заняты, у бывшей свои дела. Друзья пока только обещают выбраться.
А зачем тогда все эти стулья? Пётр машет рукой к настилу. Как в кафе.
Хочу место, куда людей посадить, когда приедут, отвечает Андрей, слыша, как звучит это немного наивно.
Пётр пожимает плечами.
Ну, смотри. Только дача это работа. А отдыхать можно и дома, на диване.
После его ухода Андрей долго сидит на настиле, глядя на стулья. В голове крутятся слова: «работа», «польза», «земля простаивает». Он вспоминает отца, который возил их на дачу под Тулой, где в шесть утра они шли окучивать картошку, полоть морковку. Отец сидел вечером на табуретке и говорил, что без труда ничего не будет. Тогда Андрей мечтал просто полежать в траве и смотреть на облака.
Сейчас у него шанс сделать посвоему, но чужие ожидания всё равно давят.
В середине июня, когда в городе душно и работа наваливается, Андрей понимает, что без пары выходных он сорвётся в офисе. Он набирает сына.
Саша, говорит он, давай на выходных на дачу. Я куплю мясо, возьмём настольные игры. Пригласишь когонибудь из своих.
Саше двадцать, он живёт в общежитии и редко выбирается к отцу.
На дачу? переспросил он. А там что делать?
У меня там место есть. Стол, стулья, мангал. Можно просто посидеть, Андрей слышит в голосе просьбу.
Саша молчит, потом соглашается. Андрей звонит ещё двум друзьям Игорю и Лене. Они давно хотели собраться, но всё не находили времени.
На дачу? удивляется Игорь. Ты что, огородником стал?
Нет, смеётся Андрей. У меня дача без огорода. Приезжайте, сами увидите.
В субботу он приезжает первым. В рюкзаке мясо, овощи, хлеб, несколько банок лимонада. В отдельной сумке настольные игры, которые пылились дома. Он вешает гирлянду, протирает стол, ставит стулья, разжигает мангал. В воздухе пахнет углём и сосновыми иголками.
Соседи уже на участках. Пётр возится с мотоблоком, Валентина подвязывает помидоры.
Гостей ждёте? кричит она через сетку.
Да, отвечает Андрей. Сын придёт, друзья.
О, будет весело, улыбается она.
Пётр выглядывает изза забора, смотрит на мангал, стол, гирлянду.
Ужин на свежем воздухе, значит, замечает он. Главное, чтобы без громкой музыки до ночи. У нас люди рано ложатся.
Не волнуйтесь, уверяет Андрей. Мы тихо.
К полудню приезжает Саша с двумя однокурсниками худым парнем в очках и девушкой с короткими волосами. Чуть позже появляются Игорь и Лена, приносят салаты и пирог.
Когда все рассаживаются на настиле, Андрей видит свою дачу чужими глазами: небольшой домик, деревянная площадка с столом, вокруг разноцветные складные стулья, в углу дымится мангал, рядом яблони и соседские участки, где люди суетятся.
Классно у тебя, говорит Игорь, оглядываясь. Прямо как в фильмах, только без бассейна.
Бассейн ещё впереди, шутит Андрей. Надувной.
Саша усмехается, но в его взгляде читается одобрение.
Я думал, тут грядки будут, замечает он. А тут можно просто сидеть.
В этом и идея, отвечает Андрей. Здесь не надо ничего копать.
Они жарят мясо, смеются, вспоминают истории, играют в настольную игру, где строят города из карточек. Саша спорит с Игорем о правилах, девушка с короткими волосами рассказывает, как они ездили в Карелию. Лена фотографирует гирлянду, уже мерцающую под вечерним солнцем.
Соседи время от времени бросают взгляды. Валентина пару раз задерживается у забора, будто случайно. Пётр, проходя с ведром, останавливается.
Заходите, предлагает Андрей, замечая его. У нас шашлык.
Пётр смущается.
Да я дел полно, пробормотВечер завершился тёплым светом гирлянды, и Андрей понял, что нашёл своё место.
