Она не спорила. Просто ушла
Осеннее утро оказалось холодным и серым. Татьяна Сергеевна проснулась от резкого звона будильника, с трудом вытянула ноги из-под тёплого одеяла и, надев халат, подошла к окну. За шторой унылая картина: мелкий дождь, обнажённые ветки берёз, низкое облачное небо, которое полностью соответствовало её настроению.
Сегодня Татьяна и её муж Михаил Петрович отмечали тридцатую годовщину свадьбы. Она уже не надеялась услышать поздравления за последние годы муж почти забыл о подобных датах, а если и вспоминал, то лишь после её тонких намёков.
Заварив себе крепкий чай, она села за кухонный стол и вспомнила первый юбилей, который отпраздновали пять лет спустя после свадьбы. Тогда Михаил пришёл домой с огромным букетом роз и билетами в театр на «Ту Самую». После спектакля они зашли в ресторан, где он произнёс тост о вечной любви и верности. Татьяна тогда уверовала, что семейное счастье будет безграничным.
Из спальни доносился громкий храп Михаил спал до полудня. В последнее время он часто возвращался домой после полуночи, пахнущий табаком и спиртным, отвечая на её вопросы лишь расплывчатыми фразами: «задержался с коллегами», «важная встреча», «ты всё равно не поймёшь».
Татьяна вздохнула и решила приготовить завтрак блинчики, ведь в их молодости муж постоянно говорил, что её блины лучшие в России.
Около десяти утра в кухню ворвался сонный Михаил, не поздоровавшись, бросился к холодильнику.
Доброе утро, тихо произнесла Татьяна. Блины готова.
Мне некогда возиться с блинами, буркнул муж, наливая кефир. Васильев звонил, просил подехать к авто. Машину осмотреть надо.
У Татьяны под горлом застрял комок; гдето глубоко внутри она всё ещё надеялась на маленькое чудо.
Ты помнишь, какой сегодня день? спросила она осторожно.
Михаил на мгновение замёр, потом безразлично пожал плечами:
Вторник, кажется. Что?
Ничего, отозвалась она, отвернувшись к окну, пытаясь скрыть наворачивающиеся слёзы.
Муж быстро допил кефир, бросил стакан в раковину и пошёл в ванную. Через двадцать минут уже собирался выйти.
Я еду к Васильеву. Не жди меня к ужину, бросил он на ходу.
Миша, сегодня тридцать лет, как мы поженились, не выдержала Татьяна.
Михаил остановился у двери, нахмурившись.
И что теперь? Парад устраивать? Тань, сколько можно с этими датами? Цветы нужны? Куплю их, делото.
Не в цветах дело, тихо сказала она. Я просто думала, что для тебя это тоже важно.
У меня дел полно, до сентиментов нет, раздражённо ответил муж и хлопнул дверью.
Татьяна осталась одна в пустой квартире. Она убрала со стола остывшие блины и вновь заварила чай, пока в голове крутились воспоминания о счастливых днях, давно ушедших в прошлое.
После обеда Татьяна решила прогуляться. Дождь прекратился, робкое осеннее солнце выглянуло из-за облаков. Она медленно шла по парку, вдыхая свежий воздух и обдумывая свою жизнь.
Когда они познакомились, Михаил был весёлым, внимательным парнем, работал водителем маршрута 23, мечтал открыть собственный автосервис. Через полгода после знакомства они быстро поженились, а через год у них появилась дочь Василиса. Жили они скромно, но дружно. Михаил находил время для семьи, даже после тяжёлой смены.
Постепенно дело пошло в гору: он открыл небольшой сервис, заработал, купили квартиру на Тверской, машину «Лада». Василиса выросла, окончила институт и переехала в СанктПетербург.
Но отношения с мужем с каждым годом становились холоднее. Сначала он задерживался на работе, потом исчезал по вечерам. Татьяна всё терпела, не устраивала скандалы, веря, что всё изменится. Время шло, а ничего не менялось.
Задумавшись, она не заметила, как дошла до небольшого кафе на Спасской. На душе было тоскливо, и она решила зайти, выпить горячий шоколад.
Внутри было тепло и уютно. Сев у окна, Татьяна наблюдала за посетителями. За соседним столиком сидела пожилая пара, неторопливо лакала пирожные, мужчина бережно вытирал крошки салфеткой с губ женщины, а та благодарно улыбалась. В этом простом жесте было столько нежности, что у Татьяны защемило сердце.
Почему у нас с Михаилом всё пошло наперекосяк? размышляла она, помешивая ложкой шоколад. Когда мы перестали замечать друг друга?
Вечером Татьяна вернулась домой, где в квартире царила тишина. Включив телевизор, чтобы не чувствовать одиночества, она начала готовить ужин, как обычно, хотя муж уже не ценил её кулинарные старания.
Около девяти вечера раздался звонок в дверь. На пороге стоял сосед Пётр Иванович с бутылкой сухого вина.
Танечка, извини за поздний визит, улыбнулся он. Я вспомнил, что у вас с Михаилом в начале ноября годовщина свадьбы, захотел поздравить.
Татьяна смутилась. Пётр Иванович был просто добрым соседом, иногда обменивались парой фраз в подъезде, помогали друг другу мелочами. Она даже не помнила, когда упоминала ему о годовщине.
Спасибо, Пётр Иванович, улыбнулась она, принимая бутылку. Не ожидала.
Не хотел навязываться, сказал сосед. Знаю, Михаил часто в разъездах, решил напомнить. С праздником.
Когда Пётр ушёл, Татьяна долго стояла с бутылкой в руках. Чужой человек вспомнил её праздник, а родной муж даже в него не удосужился позвонить.
Почти в полночь вернулся Михаил, пахнущий алкоголем, на рубашке яркий след от губной помады.
Куда ты пропадала? спросила Татьяна.
А что, теперь отчитываться надо? огрызнулся он. С друзьями отмечали всё как обычно.
Что за помада на рубашке?
Какая помада? отмахнулся он, глядя на пятно. Дочке Васильевой прижалась, когда здоровалась. Она ещё ребёнок.
Васильевой дочке двадцать семь, спокойно возразила Татьяна. И она красится только бордовой помадой. Здесь след яркокрасный.
Достала уже со своей ревностью, разгорячился он. Может, у неё новая помада, откуда мне знать? И зачем такой допрос?
Татьяна не стала спорить, молча ушла в спальню, заперла дверь и легла. Сон не приходил. Мысли крутились о браке, превратившемся в фикцию, о совместной жизни, похожей на соседство.
Утром, пока Михаил спал на диване в гостиной, Татьяна позвонила дочери.
Василисенька, привет. Как ты? Как малыш?
Всё хорошо, мама, ответила дочь. Димка растёт, уже ползает. Папа вчера не позвонил, про годовщину забыл?
Как видишь, грустно улыбнулась Татьяна. У меня к тебе разговор. Помнишь, ты предлагала, чтобы я приехала помочь с внуком?
Конечно, помню! Приеду, будем вместе! Димке будет полезно с бабушкой.
Я приеду, но не на неделю, как ты хотела. Хочу пожить у вас подольше, может, совсем перееду.
Мама, чтото случилось? встревожилась дочь.
Ничего особенного, ответила Татьяна. Просто я устала. Поговорим позже. Приеду через три дня.
Разговор с дочерью принес странное облегчение. Решение, созревшее годами, наконец оформилось. Татьяна больше не хотела жить с человеком, который её не уважает.
Михаил проснулся ближе к обеду с сильной головной болью. Татьяна тихо положила перед ним таблетку и стакан воды.
Что ты такая хмурая? спросил он, морщась от боли. Всё ещё из-за вчерашнего? Забыл про дату? С кем не бывает.
Я еду к Василисе, спокойно сказала она. Хочу помочь с ребёнком.
Когда? без интереса спросил он.
Послезавтра.
Надолго?
Не знаю. Возможно, навсегда.
Михаил, собираясь глотнуть таблетку, остановился со открытым ртом.
В каком смысле навсегда?
В прямом, ответила Татьяна, встревоженно глядя ему в глаза. Я ухожу от тебя, Миша.
Чего это вдруг? нервно ухмыльнулся он. Изза годовщины? Я могу сейчас купить тебе цветы, если хочется.
Не в цветах дело, покачала головой женщина. Мы стали чужими людьми. Ты живёшь своей жизнью, я своей. Мы лишь делаем вид, что семья.
Тань, ты чего? растерялся он. Какие чужие? Тридцать лет вместе!
Именно поэтому я и ухожу сейчас, грустно улыбнулась Татьяна. Не хочу, чтобы ещё тридцать лет мучили друг друга.
Кто тебя мучает? возмутился муж. Крыша над головой есть? Есть! Деньги приношу? Приношу! Что ещё надо?
Татьяна смотрела на сердитого мужа и думала, как сильно он изменился. Может, он просто перестал притворяться.
Мне нужно многое, Миша, тихо сказала она. Внимание, забота, уважение. Хочу чувствовать себя любимой, а не домработницей, стирающей твои рубашки с чужой помадой.
Опять ты за своё! взорвался он. Ничего не было!
Неважно, было или нет, ответила Татьяна. Важно, что мы стали чужими. Ты живёшь так, будто меня нет. Я больше так не могу.
Подожди, нервно взъерошил он волосы. Ты серьёзно собираешься уходить? А квартира? Вещи?
Вещей мне мало. Заберу только своё. Квартира пусть остаётся тебе. Мне важнее душевный покой.
Куда ты пойдёшь? К дочке под крыше? Думаешь, ей нужна теща?
Василиса меня позвала, спокойно ответила Татьяна. Помогу ей с малышом, потом, может, работу найду. Город большой, возможностей много.
А я? Кто будет готовить, стирать, убирать?
Татьяна грустно улыбнулась. Вот и ответ на вопрос, зачем она ему нужна.
Ты взрослый мужчина, Миша. Справишься. Или найдёшь когонибудь помоложе и красивее, кто будет терпеть твои выходки.
Последние два дня Михаил, будто не веря в серьёзность её намерений, делал вид, что ничего не происходит, а потом пытался задобрить её неуклюжими обещаниями измениться.
Тань, давай всё забудем, говорил он вечером перед её отъездом. Я постараюсь, честно. Пойдём в театр, в ресторан. Поедем на море следующим летом?
Татьяна уже всё решила. Она безмолвно собирала вещи, укладывая в чемодан самое необходимое, оставляя остальное на потом.
Утром подошло такси. Михаил стоял в дверях, нервно переставляя ноги.
Может, всё-таки останешься? спросил он, когда Татьяна уже собиралась выйти. Подумай ещё. Тридцать лет не шутка. Нельзя так всё бросать.
Прощай, Миша, тихо произнесла она, лёгко коснувшись его плеча. Береги себя.
Она не стала спорить, просто ушла.
По дороге на вокзал Татьяна смотрела в окно такси, наблюдая знакомые улицы Москвы, и впервые за долгие годы ощутила свободу. Не знала, что будет дальше, но страх её уже не держал. Было лишь ощущение, что впереди ждёт новая, светлая жизнь.
Дочь встретила её на станции вместе с маленьким Димкой. Малыш сразу обнял бабушку, и слёзы текли по её щекам не от горя, а от облегчения.
Мама, ты плачешь? удивилась Василиса. Что случилось? Вы с папой поссорились?
Нет, милая, покачала головой Татьяна, целуя внука в щёчку. Мы не ссорились. Просто я поняла, что иногда нужно уметь вовремя уйти.
Полгода спустя Татьяна устроилась воспитателем в детском саду, сняла небольшую квартиру недалеко от дочери и почувствовала, что живёт счастливее, чем когдалибо в прошлые годы.
Михаил несколько раз звонил, просил вернуться, но в его голосе не было искреннего раскаяния, лишь желание вернуть привычный комфорт.
Однажды, возвращаясь с работы, Татьяна увидела на улице пожилую пару, тех самых, которых видела в кафе. Они шли неторопливо, держась за руки, тихо разговаривая. Проходя мимо, женщина улыбнулась Татьяне, а та ответила тем же.
Вот как должна выглядеть настоящая любовь, подумала она. Когда даже после многих лет взаимного уважения ты видишь в человеке тепло, а не раздражение.
Дома Татьяна заварила чай, устроилась в кресле и открыла книгу. За окном лёгкий весенний дождь, а в душе было тепло и спокойно. Она не жалела о своём выборе. Иногда нужно просто уйти, чтобы открыть новую дверь и начать новую жизнь. Именно в этом и заключается истинная свобода.
