Я часто слышу, как Ольга Петровна Соколовская жалуется, но в тот вечер я стал свидетелем того, как её терпение окончательно лопнуло. Всё началось, когда её старшая дочь, Агния, позвонила ей к вечернему часу.
Мам, ты можешь сегодня присмотреть за Максимом? попросила Агния, голос её был измождён. Мне нужно срочно съездить в отделение, забрать документы.
Агнёнка, у меня сегодня встреча с редактором в семь вечера, листала Ольга Петровна ежедневник, не отрываясь от записей. Я не смогу.
Мам, а ты всегда занята! Он же твой внук! Разве работа важнее?
Ольга сжала губы, чувствуя, как в ней поднимается старый натиск вины. Манипуляция через чувство вины, как всегда.
Агния, я же говорила, что заводить ребёнка с тем, кого почти не знаешь, опасно. Ты сама приняла решение, и теперь оно твоё, а не моё, ответила она, стараясь не поднять голос.
Понятно, холодно крикнула Агния. Значит, тебе всё равно на меня и малыша. Спасибо за «поддержку».
Дочь повесила трубку.
Ольге недавно исполнилось пятьдесят два, и, кажется, только сейчас она смогла наконец выдохнуть. После развода, пятнадцать лет она тянула двоих дочерей, работала на двух работах, отказывала себе везде. Пять лет назад в её жизнь вошёл Михаил Иванович Ковалёв спокойный, надёжный человек, принявший её со всеми грузами.
Дочери выросли, получили образование. Агнёнке и Михаилу удалось купить однокомнатную квартиру, младшей сестре, Злате, студию в новостройке. Ольга Петровна заняла ответственную должность в издательстве, записалась на курсы итальянского и начала откладывать на поездку в Италию, мечту всей жизни, откладывая по пятьшесть тысяч рублей в месяц.
Но Агния в двадцать три года вышла замуж за первого встречного. Через полгода родила. Ольга предупреждала её о поспешности, но та не слушала. Теперь зять, Виталий, оказался безответственным: работа редкая, деньги в дом попадают от случайных подработок. Агния разрывается между младенцем и подработками, пытаясь свести концы с концами. С тех пор телефон Ольги постоянно звенит.
Ольга прислонилась лбом к холодному стеклу окна. Как же надоел этот бесконечный зов к жертвам. Агния начала намекать на переезд к родителям, мол, так будет проще всем. Ольга отказывала, объясняя, что у неё свои планы, работа, жизнь. Дочь плакала в трубку о «потерянной молодости».
Через неделю пришли новые «потрясающие» новости. Двадцатилетняя Злата, только что закончив вуз, объявила о беременности. Отец ребёнка парень, с которым встречалась три месяца, курьер, живёт в общежитии, никаких перспектив. Злата, сияя, бросилась к матери за поддержкой.
Мам, представляешь, мы с Витой будем родителями! воскликнула она, плюхнувшись на диван. У нас будет малыш! Как здорово!
Ольга смотрела, внутри нарастало раздражение. Опять та же история, что и с Агнией.
Златка, а вы с Витой уже продумали, как будете жить? спросила она спокойно. Где будет ребёнок? В студии?
Злата замялась, теребя край кофты.
Пока у Вити комната… потом чтонибудь придумаем. Мам, ты же поможешь, правда?
Ольга поставила чашку на стол чуть резче, чем собиралась.
Нет, Злата. Рожать ваше право, я не возражаю. Но содержать молодую семью я не намерена. Квартира уже куплена, всё, что могла, дала. Теперь сами выкручивайтесь.
Злата вскочила, слёзы блестели в глазах.
Как ты можешь так говорить?! Ты бездушная! Я твоя дочь! А ребёнок будет твоим внуком!
Именно поэтому говорю правду. Вы взрослые, закончили учёбу, работаете. Если решили завести ребёнка, значит, готовы нести ответственность сами. Я свои обязательства выполнила, у меня свои планы.
Какие планы? Что может быть важнее семьи?! закричала Злата, хватая сумку. Агния права. Ты эгоистка!
Дочери выбежали из квартиры, а Ольга осталась стоять в гостиной, закрыв глаза. В семейном чате полетели обвинения в эгоизме. Агния писала, как ей тяжело, а мать должна помогать. Злата поддакивала, добавляя, что никогда не думала, что мама окажется такой холодной.
Михаил поддерживал жену, обнимал её по вечерам, успокаивал, но напряжение росло. Агния начала приезжать с ребёнком без предупреждения, вталкивая коляску в квартиру и бросая:
Мам, я на пару часов, присмотри за Максимом.
Ольга пыталась возразить, но дочь уже спрыгнула по лестнице вниз. Михаил хмурился, но молчал. Злата звонила со слезами, требуя хотя бы моральной поддержки, жаловалась, что Витя её не понимает, денег нет совсем.
Ольга ощущала себя загнанной в угол. Дочери требовали всё, словно она бесконечный колодец.
В субботний вечер Ольга с Михаилом планировали спокойно посмотреть фильм и обсудить детали поездки в Италию. Вдруг раздался звонок в дверь, настойчивый и резкий.
Михаил открыл. На пороге стояла Агния с чемоданами и ребёнком на руках, за ней Злата с красными от плача глазами.
Мам, мы временно переезжаем к тебе, заявила Агния, не попрощавшись. Серёжа вечером привезёт остальные вещи. Квартиру сдадим, деньги будем получать! И ты сможешь чаще сидеть с Максимом, а я тогда смогу работать!
Что? Ольга замерла в дверях. Агния, ты о чём? Мы этого не обсуждали.
А что тут обсуждать? Ты моя мать, должна помочь. Кто ещё поможет?
Злата протиснулась в квартиру следом.
Мам, мне нужны деньги на детскую кроватку, хныкнула она, вытирая нос рукавом. У нас почти ничего нет, Витя мало зарабатывает, я не могу уйти в декрет, работать надо.
Внутри чтото лопнуло. Вся усталость, обида и раздражение выплеснулись наружу.
Нет, резко сказала Ольга, шагнув вперёд. Агния, разворачивайся и уезжай домой. Злата, денег не будет. Всё.
Дочери замерли, уставившись на мать.
Ты что, мам? переспросила Агния, качая на руках заплаканного Максима. Ты серьёзно?
Абсолютно, Ольга скрестила руки на груди. Я вас вырастила, дала образование, купила квартиры. Улетайте из родительского гнезда и стройте свою жизнь, а не вешайте её на меня!
Как ты можешь так говорить?! вскрикнула Злата. Мы твои дочери! Твоя кровь!
Могу, потому и говорю. Вы взрослые, сами выбрали, с кем связать жизнь и когда рожать. Я предупреждала, советовала. Вы не слушали. Это ваша ответственность, а не моя.
Агния переложила ребёнка в другую руку, глядя на мать с недоумением и гневом.
Ты меня выгоняешь? Серьёзно? Выгоняешь дочь на улицу с малышом?!
Я не выгоняю. У тебя есть дом! Ольга не отводила взгляда. И муж! Разбирайтесь со своими проблемами сами.
Ты бездушная эгоистка! закричала Злата, топнув ногой. Мы ничего для тебя не значим! У тебя только Италия в голове!
Да, Италия важна, спокойно ответила она. Мои планы, моя жизнь. Я двадцать лет жила только ради вас. Что ещё вы хотите? Чтобы я до гроба вас нянчила?
Дочери переглянулись, схватили чемоданы и выбежали к лифту. Ольга слышала, как они спускаются, слышала их обиды, но не могла ничего сказать.
Неделю не было ни звонков, ни сообщений. Михаил убеждал её, что она поступила правильно. Но в душе Ольга всё сжималось от тревоги: правильно ли? Не слишком ли жестко?
Позже она узнала, что Агния всё же сдала свою квартиру. С семьёй мужа переехала в тесную двухкомнатку, где её наваливали домашними обязанностями, а свекровь воспитывала внука посвоему. Свекр жаловался, что молодёжь ленива.
О Злате узнала от соседки: она плакала на скамейке у подъезда, Витя испугался ответственности и исчез, оставив её одну с ребёнком и без средств.
Ольга стояла на кухне, обдумывая всё, и не знала, что делать. Жалость боролась с твёрдым решением не вмешиваться. Она дала им старт, а дальше уже не её дело.
Дочери снова звонили. Агния жаловалась на свекровь, Злата рыдала, что одна, что не справляется. Ольга слушала, сочувствовала, но ничего не предлагала, лишь советовала.
Но они хотели, чтобы мать решала всё, чтобы они могли жить у неё и получать деньги. Каждый раз Ольга отказывала.
С Михаилом они купили билеты в Италию на три недели долгожданный отпуск, который откладывали годами. Перед отъездом Ольга позвонила дочерям.
Мам, ты что, совсем от меня отрезалась? недоуменно спросила Агния. А как же мы?
Вы взрослые, справитесь, ответила она, глядя на чемодан у двери. Когда научитесь решать проблемы сами и перестанете воспринимать меня как бесплатную няню, я буду рада общаться как равная. А пока взрослейте.
Ты нас бросаешь? прошептала Злата. Что нам теперь делать?
Я вас не бросаю. Вы имеете право на ошибки, я же не обязана платить за ваши промахи, Ольга взяла куртку, закрыла дверь. Я всегда останусь вашей матерью, но не стану жертвовать собой ради взрослых детей и их необдуманных решений.
Михаил ждал у машины. Ольга спустилась, села в салон и глубоко вдохнула. Она решила: больше не будет терзаться чувством вины. Всё, что могла, она сделала: дала образование, крышу над головой, любовь. Советы её не слышали. Миссия выполнена. Пора думать о себе, о поездке в Рим, о Флоренции, о Венеции, о свободе, которую она заслужила. Всё было замечательно.
