То есть Вика ничего не получит? удивленно спрашивает Вероника мужа. Андрей пожимает плечами, лицо остаётся невозмутимым, словно речь идёт о самом очевидном.
Злата наша дочь, Вероника. Она должна переехать к мужу, жильё ей не нужно. А мальчикам ещё надо искать жену, заводить семьи. Я обязан им помочь, говорит Андрей, бросая взгляд на дочь. Злата стоит за столом, где только что ужинала вся семья. Её губы сжаты в тонкую линию, кожа бледна, почти прозрачна, руки неподвижно лежат на коленях. Вероника видит, как она пытается сохранить достоинство, но напряжённые плечи выдают, что каждое слово Андрея бьёт её в самое сердце.
Злата медленно встаёт, берёт сумку со спинки стула и коротко кивает.
Спасибо за ужин, мне пора, произносит она, разворачивается и идёт к выходу. Дверь за ней закрывается почти беззвучно. Вероника стоит, не в силах вымолвить ни слова; в её груди сжимается боль и непонимание. Что только что произошло? Почему Андрей так поступил?
Я уже всё решил, продолжает муж, будто не заметив ухода дочери. Объявление разместил, трёхкомнатную квартиру скоро продам. Вырученные деньги поделю поровну между Максимом и Егором. А Злату пусть ищет состоятельного жениха у неё ещё вся жизнь впереди.
Максим и Егор, сидящие напротив, одобрительно кивают. Старший, Максим, даже улыбается отцу.
Правильно, папа, нам скоро понадобится собственное жильё, говорит он.
Я тоже за, поддерживает младший, Егор. Сейчас без помощи родителей никуда.
Сыновья встают, благодарят за ужин и расходятся по своим домам. Максим живёт с женой в однокомнатной квартире, Егор снимает студию.
Вероника остаётся за столом, не в силах пошевелиться. Тишина в квартире давит. Андрей начинает убирать посуду, насвистывая старую мелодию. Вероника смотрит на него, будто в первый раз.
Ты ведь считаешь Злату своей дочкой? бросает она.
При чём тут? отвечает Андрей, не отрываясь от работы.
Вероника встаёт, голос её прерывается криком.
Ты её удочерил! Я усыновила Максима! У нас появился Егор! Разве это повод отчитывать Злату? Она твоя дочь, Андрей! Твоя!
Я не отчитываю её, ставит тарелки в мойку Андрей и поворачивается к жене. Я просто забочусь о тех, кому квартира нужнее. Мальчикам надо жениться, создавать семьи. Злата найдёт себе мужа, переедет к нему. Ты должна меня понять, Вероника. Это разумное решение.
Разумное? Ты видел её лицо? Ты понял, что сказал? Злата всё детство называла тебя папой! Она тебя обожает, делится с тобой всем! А ты так с ней поступил!
Я ничего плохого не делал, отрезает Андрей. Это моя квартира, я распоряжаюсь ею, как хочу. В чём проблема?
Проблема в том, что ты обидел Злату! Ты её задел, Андрей. Разве ты этого не понимаешь?
Муж машет рукой.
Злата переживёт, успокоится и поймёт. Она умная девочка, разберётся, что к чему.
Вероника молчит, слова застревают в горле, и она понимает, что переубедить его бесполезно. Андрей уже принял решение, и никакие доводы его не остановят. Да, она не могла запретить ему продать трёхкомнатную квартиру. Всё их совместное жилище было «до брака», а Андрей сдавал свою, получая деньги на семью. Сейчас же её поведение она объяснить не может.
Она уходит в спальню, ложится на кровать и уставившись в потолок, плачет. Слёзы текут по вискам, но она их не вытирает. Внутри всё горит от обиды на дочь и от бессилия чтолибо изменить.
Проходит почти месяц. Максим и Егор приходят, показывают отцу распечатки с сайтов недвижимости, обсуждают районы, метраж, близость к метро. Андрей кивает, советует, на что обратить внимание. Злата не пишет, не звонит, не приходит. Вероника несколько раз пытается дозвониться, но получает короткие ответы: «занята, всё нормально, перезвоню позже». Она не слышит дальнейших звонков.
Видишь, дочка нас забыла, замечает Андрей вечером. Бросила, даже раз не заглядывала.
Вероника прикусывает язык, не желая говорить правду. Это он её бросил, дал понять, что она чужая. Но произнести это вслух ей не хватает сил, а Андрей всё равно не услышит.
Квартира продаётся. Вероника до последнего надеялась, что муж одумается и хотя бы часть денег отдаст Злате. Но всё уходит сыновьям. Максим и Егор радуются, строят планы, а Вероника молча смотрит на их счастливые лица, не понимая, как так просто предать свою дочь.
Через две недели у Андрея день рождения. Вероника накрывает стол, зовёт сыновей и невестку Максима. Злата приходит последней, держит в руках небольшой пакет, приветствует всех и протягивает отцу подарок.
Держи, говорит она.
Андрей разворачивает упаковку: внутри обычный набор для бритья, без душевности, без тепла, просто практичный подарок малознакомому человеку.
Злата садится за стол, но едва касается еды. Весь вечер молчит, отвечает односложно, когда к ней обращаются. Вероника видит, как она сжимает вилку, как напрягаются скулы, как в каждом движении читается боль.
Злата, ты даже не поздравила меня толком. Что молчишь весь вечер? спрашивает Андрей.
Злата медленно ставит чашку, смотрит на него долгим взглядом без прежнего обожания лишь холод.
С днём рождения, Андрей Викторович, произносит она.
Вероника замирает. Дочь всегда называла мужа «папой», а теперь по отчеству.
Андрей тоже останавливается, чашка зависает на полпути к губам. Максим и Егор переглядываются, но молчат.
Желаю тебе долгих лет жизни, продолжает Злата, её голос без тепла. Чтобы ты был счастлив с сыновьями, чтобы всё у вас сложилось. Живите долго и хорошо.
Злата берёт сумку, кивает Веронике и идёт к выходу. Вероника бросается за ней, догоняя у дверей.
Злата, подожди! зовёт она.
Дочь оборачивается, её глаза полны слёз. Злата пытается держаться, но слёзы текут по щекам, она вытирает их ладонью.
Мам, дело не в квартире. Плевать. Я сама куплю, сама справлюсь. Я нормально зарабатываю. Я думала, что он меня любит, что я для него родная дочь. Но нет. Родные сыновья ему ближе, а я пустое место. Я усвоила урок и больше не буду притворяться, что ничего не случилось.
Вероника пытается обнять её, но Злата отстраняется.
Мне надо идти. Увидимся, мама. говорит она и уходит.
Вероника остаётся в прихожей одна, её мир разрывается на части. Ту единственную дочь она обидел тот, кого называла отцом, тот, кому доверяла, тот, с кем прожила годы.
Вероника возвращается в комнату. Андрей открывает рот, но она поднимает руку.
Не надо. Время разговоров прошло, говорит она и уходит в спальню, ложится на кровать лицом в подушку и тихо плачет. Слёзы текут горячими ручьями, и впервые за долгие годы она позволяет себе просто плакать о дочери, преданной, о семье, расколотой.
Прошла неделя. Вероника почти не разговаривает с Андреем, внутри зреет план, чёткий и ясный.
Я продаю квартиру, говорит она.
Андрей почти задыхаясь.
Что? Зачем?
Куплю однушку, а оставшиеся деньги отдам Злате. Потому что так хочу. Моя квартира, моё решение.
Ты сошла с ума? ставит чашку на стол. Нам пока хватает места в трёхкомнатной, а скоро внуки! Где мы будем всех размещать в однушке?
Я приняла решение, и ты не имеешь голоса. Я молчала, когда ты продавал свою квартиру! отвечает Вероника.
Андрей несколько дней пытается переубедить жену, но она непреклонна. Квартира быстро продаётся. Вероника находит хорошую однушку в том же районе, оформляет документы, переводит остальные деньги Злате и едет к ней.
Злата открывает дверь и замирает. Видит маму, и слёзы падают потоком; девушка бросается в объятия.
Мам, зачем? Тебе же теперь в однушку жить!
Вероника крепко обнимает дочь, прижимает к себе, гладит по волосам, целует в макушку. Слёзы текут и по её щекам теперь это слёзы облегчения.
Может, для Андрея ты и стала чужой, шепчет она, но для меня ты всегда будешь маленькой принцессой, моей единственной дочкой. Я буду любить тебя до конца дней. Всегда, слышишь? Всегда.
Они стоят в обнимку, плачут. Злата всхлипывает, Вероника гладит её спину, успокаивая. Они долго так стоят, не разжимая объятий.
Отношения Златы и Андрея так и не налаживаются. Дочь больше не приходит в гости, не звонит ему, общается лишь с Вероникой, а та сама часто навещает её. Но теперь Вероника знает, что её дочь не осталась без средств. Она не позволила её обидеть.
