Я, Виктор Петрович, уже шестидесят два года, живу в старой московской квартире, которую почти всю жизнь делил с женой Ниной Васильевной. После её ухода полтора года назад я оказался одинок, скучал и часто сидел, держал её руку, шептал: «Ниночка, не уходи что же я без тебя буду?».
Однажды мне позвонила моя младшая дочь, Светлана, и рассказала, что у неё в офисе «консультант по ремонтным работам» запросил двадцать тысяч рублей за одну консультацию. Я, слегка возмущённый, сказал: Света, не переживай, я нашёл человека, который может помочь.
Я позвал её в наш дом, а уже через минуту к нам пришла молодая женщина в деловом костюме это была Алёна, в её глазах блестела решимость. Я представил её дочери: Светочка, знакомься, это Алёна.
Алёна выглядела почти на тридцать пять, высокая, стройная, в облегающем платье, волосы до плеч, ярко накрашена. Когда я открыл дверь, её улыбка была такой же яркой, как и её макияж.
Привет, Света! протянула она руку. Я Алёна, очень рада встретиться.
Светлана механически пожаловала руку, ощущая холод её длинных, лаковых ногтей. Я же, уже почти в полном сборе, сказал: Садитесь, я чай поставлю!
Алёна села на диван, перекрестила ноги. Я поставил на стол чашки, печенье, варенье. Светочка, попробуй варенье! воскликнула Алёна, улыбаясь.
Светлана, глядя на меня, спросила, можно ли поговорить наедине. Я согласился и отошёл в ванную. Когда я вернулся, она уже ждала.
Пап, кто эта женщина? спросила она. Ты же только что познакомил меня с ней.
Света, я хотел тебе сказать Мы с Алёной уже три месяца встречаемся.
Три месяца?! её голос дрожал. И ты мне ничего не сказал!
Я поправил галстук, откашлялся: Мы женимся.
Светлана ощутила, как её дыхание застревает. Ты её уже три месяца знаешь! возмущалась она. Ей сколько?
Тридцать восемь, ответил я. Любовь не считает лет.
Я попытался объяснить, что после смерти мамы я был одинок, а Алёна поддержала меня. Мы познакомились в парке, случайно пересеклись, заговорили и с тех пор часто встречались.
Когда Алёна вернулась из ванной, аромат духов наполнил квартиру. Она села рядом со мной, положив руку на плечо, и сказала, что нам нужен ремонт.
Обои облезли, паркет скрипит, начала она. Надо всё поменять!
Но это дорого, возразил я.
Можно кредит взять! настояла она. Или одну комнату сдавать, а мы будем жить в двух.
Светлана воскликнула: Сдавать комнату в трёхкомнатной квартире?! Это безумие!
Я молчал, голова опускалась. Алёна продолжала: Деньги лишними не бывают!
В тот вечер я позвонил своей сестре, Андрею, живущей в Санкт-Петербурге, и рассказал о ситуации. Андрей лишь сказал: Папа, он взрослый, имеет право на личную жизнь.
Но Светлана не могла смириться с тем, что её отец, уже в шестидесят втором году, ввязывается в такие финансовые риски. Она начала следить за тем, как я выгружаю свои вещи, чтобы освободить место для её гардероба.
Пап, а куда ты свои вещи поставишь? спрашивала она. В другой шкаф?
В зале, отвечал я, пытаясь удержать порядок.
Алёна требовала всё больше: новые платья, мебель, даже машину. Я взял кредит в размере десяти тысяч рублей, а потом она потребовала ещё двадцать тысяч на новую мебель.
Двадцать тысяч?! воскликнула Светлана. Ты их разоряешь!
Я понял, что ошибся. Однажды вечером, сидя за чашкой чая, я признался дочери: Света, я, кажется, ошибся. Алёна не та, за которую я её принял.
Мы решили развестись. Я собрал необходимые документы, нашёл адвоката, который подтвердил, что квартира принадлежит мне, так как я владел ею до брака. Алёна ушла, оставив лишь пустые коробки и незаконченные планы.
Через несколько недель я вернул кредит, а вместе с Светланой и Андреем закончили ремонт заменили обои, отшлифовали паркет, привели дом в порядок.
Тогда я понял, что истинная любовь не яркие платья и громкие требования, а тихая забота, терпение и уважение. Нина бы одобрила наш новый дом, уютный и простой, без показухи.
Светлана теперь живёт в своей квартире, но часто навещает меня, помогает готовить и поддерживает. Мы часто сидим за столом, пьем чай и вспоминаем, как важно не гнаться за заменой, а ценить то, что уже есть.
Алёна спустя год вышла замуж за другого пожилого мужчину, и я лишь иногда вижу её в торговом центре всё та же яркая, накрашенная женщина, но уже с тросточкой в руке. Я прохожу мимо, не останавливаясь, потому что знаю, что настоящие ценности находятся здесь, в моём доме, в памяти о маме и в отношениях с дочерью.
