Он вернулся
Василиса нервно поправляла вазу на журнальном столике. Квартира в старой московской пятиэтажке, где пахло только что испечёнными булочками с мёдом и лёгким ароматом лаванды, всегда была полна тепла. Бабушка Полина Ивановна, строгая, но изящная даже в семидесяти пяти годах, делала последние приготовления к приходу гостя.
Бабушка, пожалуйста, без допросов и лишних вопросов, просила Василиса, почти в слезах. Григорий тихий, а ты его своим взглядом пробьёшь насквозь.
Полина Ивановна улыбнулась, поправляя кружевную накидку.
Если твой Гриша достоин тебя, мои глаза ему не страшны. А если нет тем более. Расслабься, внучка. Жизнью я уже многое повидала, чтобы молодых пугать.
Звонок в дверь прозвенел резко. Василиса бросилась открывать. На пороге стоял Григорий с красивым букетом и лёгкой виноватой улыбкой. Молодой человек был спортивного телосложения, с открытыми глазами и спокойными манерами.
Заходи, знакомься, это моя бабушка, Полина Ивановна, прошептала Василиса, задержав дыхание.
Григорий вошёл, протянул цветы и учтиво наклонил голову.
Приятно познакомиться, Полина Ивановна. О вас так много слышала от Василисы.
Бабушка, стоявшая в центре комнаты, словно замерла в оцепенении. Она не ответила на приветствие. Её обычно проницательный взгляд стал рассеянным, будто она смотрела сквозь него в далёкое прошлое. На губах застыла лёгкая улыбка, сменившись искренним изумлением.
Бабушка? тревожно позвала Василиса.
Полина Ивановна вздрогнула и медленно, словно в полудрёме, протянула руку к букету.
Простите, милый Вы меня удивили. Спасибо за цветы. Очень мило.
Григорий, ощутив лёгкую неловкость, переглянулся с Василисой, та же пожала плечами. Вечер начался странно: бабушка молчала за чайным столом, не задавая привычных каверзных вопросов, а лишь внимательно, почти пристально, наблюдала за Григорием за тем, как он держит чашку, как смеётся, как поправляет волосы. Василиса уже начинала паниковать: не понравился он бабушке, вот незадача.
Но Григорий держался уверенно, рассказывал о работе, с юмором вспомнил, как они с Василисой познакомились на выставке собак. Атмосфера постепенно разрядилась.
А в молодости, Полина Ивановна, кавалеры ваши пешком ходили? пошутил он, беря печенье.
Бабушка оживилась.
Почему бы и нет. Ходили. Однажды запнулась, снова посмотрела на Григория пронзительным взором. Простите за нескромность, но в вашем роду не было летчиков? Не из Балашовского летного училища?
Григорий поднял брови.
Нет, у нас все инженеры или врачи. А зачем спросили?
Полина Ивановна опустила глаза, сдерживая улыбку.
Так показалось. У вас необычная наружность. Прямо как у моего юного любимого его звали Алексей. Курсантом был, когда я училась в медучилище. Такая же статура, такой же взгляд и ямочка на щеке, когда улыбался.
Василиса то на бабушку, то на Григория, поражённо наблюдала. Она замечала, что Григорий действительно фотогеничен, но сходство с Алексеем было поразительным.
И что с вашим Алексеем случилось? мягко спросил Григорий.
Жизнь разлучила, вздохнула Полина Ивановна. Перевели его на Дальний Восток, а я осталась здесь. Письма сначала лились, а потом всё закончилось. Первая любовь, как правило, недолговечна, но остаётся в памяти навсегда.
Она встала, вернулась с пожелтевшей от времени фотографией. На снимке была юная девушка в красивом платье и юноша в летной форме; он обнимал её за плечи, оба смеялись беззаботно.
Василиса и Григорий склонились над фотографией.
Бабушка, он правда на Григория похож! воскликнула она. Точняк!
Григорий внимательно разглядывал снимок, и в его лице отразилось уважение.
Действительно сильное сходство, согласился он. Похоже, мне выпала честь быть похожим на достойного человека.
Полина Ивановна посмотрела на Григория, в её глазах уже не было изумления, а лишь тёплая, почти материнская нежность.
Знаешь, Василичка? сказала она, не отводя взгляда. Твой Гриша мне нравится. У него честные глаза, как у Алексея.
Вечер закончился после полуночи. Бабушка разговаривала с Григорием уже не как строгий экзаменатор, а как мудрый собеседник, делясь воспоминаниями о молодости. Когда они уходили, она обняла его и прошептала на ухо:
Береги её и будьте счастливы.
На улице Василиса прижалась к Григорию.
Я так волновалась. А она почти приняла тебя за родного.
Григорий задумчиво улыбнулся.
Чувствую ответственность: должен оправдать доверие не только твоё, но и того парня с фотографии. Странное чувство.
Мне нравится, ответила Василиса. Теперь у нас есть семейная легенда: первая любовь бабушки нашла своё отражение в тебе.
Они шли по ночному городу, держась за руки, а в окне пятого этажа ещё долго мерцал силуэт пожилой женщины, провожающей их взглядом в будущее, где таилась тень её далёкого прошлого.
Полина Ивановна стояла у окна, пока их фигуры не растворились в темноте. В квартире установилась тишина, нарушаемая лишь ровным тиканием старинных часов. Она подошла к столу, где лежала фотография, взяла её в руки и провела ладонью по пожелтевшему краю.
Алексей прошептала она. Какая встреча не прямая, а как отблеск.
Сев в кресло, она увидела перед глазами лето, цветущие яблони у училищного корпуса, сияющие глаза Алексея, когда он дарил ей ландыши. Затем прощание на вокзале, его крепкие объятия, запах формы и обещания писать каждый день. Письма сначала приходили плотными листами, потом реже, а потом вовсе исчезли. Она ждала год, вышла замуж за другого, родила дочь, прожила долгую, в целом счастливую жизнь. Но шрам первой любви оставался.
И вот, спустя столько лет его улыбка, его статура, ямочка словно призрак пришёл проверить, как я живу, подумала она и грустно улыбнулась.
Бабушка была практичной женщиной, но эта встреча возбудила давно зарытую часть души, удивление от случайностей судьбы.
На следующее утро позвонила мать, Лариса, дочь Полины Ивановны.
Как вчера? Бабушка тебя своим «допросом» испугала? спросила она с усмешкой.
Мам, не поверишь! заплясала Василиса. Она почти с порога благословила его! Оказалось, Григорий живой образ моей первой любви, летчика Алексея. Похож в точности!
Молчание повисло в трубке.
Алексей? Летчик? голос Ларисы стал напряжённее. Тот, что на старой фотографии в кожаном альбоме?
Ты его знаешь?
Чутьчуть, сухо ответила мать. Ладно, рада за вас. Передавай привет.
Василиса положила трубку в лёгком недоумении, мать говорила слишком отстранённо.
Тем временем Полина Ивановна, подгоняя внезапный порыв, прошла к дальнему ящику комода. Там лежал не только кожаный альбом, но и небольшая пачка писем, перевязанных синей лентой. Она давно их не читала, но рука сама тянулась к ним.
Она развязала ленту, взяла последнее письмо, датированное годами после её замужества. Письмо было от друга Алексеялетчика, в котором сообщалось о гибели Алексея при испытании нового самолёта. Письмо пришло слишком поздно, когда её жизнь уже успела сложиться. Боль, обида, чувство вины всё это она давно погасила.
Она осторожно провела пальцами по пожелтевшей бумаге. Вот и встретились мы, Алёша, подумала она. Твоя улыбка теперь рядом с моей внучкой. Возможно, так и продолжается твоя жизнь.
Дверь снова прозвонила. Полина Ивановна вздрогнула, спрятала письмо и альбом, и пошла открывать. На пороге стояла дочь с озабоченным видом.
Мама, я пришла по делу. Ира только что звонила, всё рассказала.
Заходи, Лариса, пропустила её мать. Что рассказала? О Григории?
Да! Лариса села за стол. Мама, я понимаю, твои воспоминания трогательны, но не кажется ли тебе, что ты их чутьчуть идеализируешь? Ты же говорила, что Алексей бросил тебя, письма писать перестал.
Полина Ивановна внимательно посмотрела на дочь. В её глазах отразилась скрытая ревность к первой, несбывшейся любви. Лариса была дочерью расчётного брака, спокойной, но без страсти.
Он не бросал меня, Лариса, тихо, но уверенно произнесла мать. Алексей погиб. Письмо от его друга пришло уже после того, как я вышла замуж за твоего отца.
Лариса замерла, широко раскрытыми глазами.
Погиб? Почему ты мне об этом не говорила?
А зачем? Чтобы ты выросла с мыслью, что у матери могла бы быть другая жизнь? Что твой отец лишь второй выбор? Нет. Я прожила свою жизнь и не жалею. Правду я хранила в себе, пока она не обрела смысла.
Лариса молчала, переосмысливая услышанное. Её обида сменилась жалостью и уважением к матери.
Прости, мам, я не знала
Ничего, дочка. А теперь слушай: молодой человек, Григорий, хороший парень. Я вижу людей насквозь, и он напоминает мне самого светлого человека в моей жизни. Хочу, чтобы у Василисы всё сложилось лучше, чем у меня. Понимаешь?
Лариса кивнула и впервые за долгое время обняла мать искренне.
Вечером того же дня Василиса и Григорий вновь были у неё в гостях. Полина Ивановна наблюдала, как они готовят ужин, смеются, шепчутся. Она заметила ямочку на щеке Григория и тихо улыбнулась.
Смотри, Алёша, мысленно обратилась она к юному летчику. Наши пути всё равно сплелись странными дорогами. И всё к лучшему.
Василиса подошла, обняла её за плечи.
О чём задумалась, бабушка?
О счастье, внучка. О том, как оно порой приходит из неожиданного места. Цените его, кивнула она в сторону Григория. Цените каждую минуту.
Василиса прижалась к её седым волосам.
Обязательно, бабушка. Обещаю.
Тем временем Григорий вынул из духовки ароматный пирог, и его улыбка в свету кухонной лампы была точной копией той, что застыла на пожелтевшей фотографии.
